Особенно,... 
65 
До Эммы слабо доходил смысл сказанного. Но и этот голос она уже где-то слышала. Теперь она смотрела на говорившего. Его длинные вьющиеся волосы золотились в свете свечи.
– Роберт Нейстрийский?
Он склонился. Она узнала эти темные, как и у нее, глаза, прямой тонкий нос, короткую золотистую бородку.
– Да, племянница, это я. Рад, что ты меня не забыла.
– Где я?
Он чуть приподнял ее, и она безвольно качнулась, бессильно припав к его плечу. Он ласково обнял ее. Сиятельный герцог Роберт, слову которого когда-то она не смела перечить и даже не думала, что он может быть так нежен с ней. Он ведь отрекся от своей племянницы.
Роберт не отпустил ее, когда она слабо попыталась отстраниться.
– Где Ролло?
Поглаживающая ее голову рука замерла.
– Он далеко, Эмма. Мы же пришли за тобой.
– Не надо. – Она все же сумела выпрямиться.
В поставленной на камень плошке слабо горел огонь. Они были в низком гроте. Рядом находились ее дядя и Ги. У входа стоял охранник. Слышались приглушенные голоса снаружи. Речь франков, нейстрийский диалект.
– Где мы?
– Мы у реки. Лодка ждет. Сейчас мы уедем.
– Не надо… – Она все еще слабо соображала. Каждое слово давалось с трудом. – Оставьте меня. Вам нет до меня дела.
– Ошибаешься, принцесса. Ты дочь моего брата, моя кровная родня. И я всегда ждал часа, когда ты вернешься в лоно семьи.
– Моя семья – Ролло.
Она была в этом уверена. Сейчас она не думала о том, как жестоко он обошелся с ней в Гурне. Она была только напугана тем, что их хотят разлучить.
Ги схватил ее за руки.
– Опомнись, Птичка. Он надругался над тобой, сделал своей игрушкой, своей наложницей. Он, который причинил тебе столько горя…
– Я люблю его. Я тебе говорила. Как ты глуп, Ги, что не понял этого до сих пор.
Его лицо окаменело. Он отшатнулся.
Роберт спокойно глядел на обоих.
– Где твой сын, Эмма?
Она вспомнила, словно с трудом.
– Он у своих. Мне не дали его. Я ушла в лес одна. Почему я ушла?
– Так было надо. Мы позвали тебя.
До нее только стало доходить.
– Она, что, с вами?
– Она служит мне.
Теперь Эмма не на шутку испугалась. Ее дядя и Снэфрид. Что они задумали? О, Боже, она в их руках!
– Миссир Роберт, – она умоляюще сложила руки. – Дядюшка – если это обращение не претит вам из моих уст. Я молю вас, заклинаю ранами Спасителя – отпустите меня. Я ведь уже не ваша. Я – их. В Нормандии – я жена Ролло.
– Поэтому ты нам и нужна.
Он повернулся к Ги.
– Миссир аббат, оставьте нас одних.
Сказано властно. Ги вздохнул, но не посмел ослушаться. Теперь они были одни. Роберт в упор смотрел на измученное несчастное лицо молодой женщины. И не мог не отметить ее прелести. Она оставалась так же прекрасна, как и когда он нашел ее в Бретани, как и когда видел ее мельком во время охоты на тура в Вернонском лесу.
Это лицо трудно забыть. Он даже испытал гордость, что в его роду есть такой цветок. Но это цветок с острыми шипами. Никогда не знаешь, чего ожидать. Он уже убедился, на что способна эта крошка, когда она открыла клетку с пленным Ролло. Она непредсказуема и сильна, несмотря на свою слабость. Лучше уж сразу расставить все точки над «i» и убедить ее подчиниться. Роберт хотел привлечь ее на свою сторону уговорами. Не принудить силой, а именно убедить.
Правда, на аргументы у него было не так много времени. Они находились на вражеской территории, и чем скорее отсюда уедут, тем сохраннее будут. Приказать связать ее и уложить в лодку он всегда успеет. Но ему хотелось привлечь ее на свою сторону добровольно. Ведь она дочь его великого брата Эда, и он не хотел поступать с ней, как с рабыней, он уважал ее кровь, но не ее волю, а тем более чувства.
– Я всегда подозревал, что именно ты открыла клетку, в которой я вез в Париж Ролло, – сухо начал он. – Это было преступление против своих соотечественников, Эмма. Но позже я решил, что, возможно, это произошло к лучшему. Ибо не будь Ролло, мы бы были обречены сдерживать постоянные банды норманнских ярлов, а также терпеть все новые и новые нашествия северян из Скандинавии, какие и по сей день потрясают германских франков, англов и даже сарацин.
Здесь же, в северной Нейстрии, мы нашли защиту от «королей моря» в лице Ролло. Поэтому он нам нужен. И если бы не его бредовые идеи о захвате всей Франкии, я бы сам протянул ему руку и сказал: «Да будет с тобой благоволение небес, Роллон».
Эмма глядела в проем грота. Небо за ним серело. Скоро рассвет, ее начнут искать. Беренгар достаточно сообразителен, чтобы что-то заподозрить, и у него с собой много воинов, чтобы ее отбить. Поэтому надо потянуть время.
65 
