73 
– Ступай подними меч! Я не хочу убивать безоружного.
Герцог поблагодарил кивком, поднял оружие и переложил его в левую руку. Ею он фехтовал куда слабее, чем правой, но правая уже отказывалась служить.
И вновь зазвенели клинки. Однако теперь бой продолжался недолго. То ли Дугласу не с руки было сражаться с противником-левшой, то ли он серьезно ослабел от потери крови, но он стал ошибаться чаще, и это приободрило герцога. И, когда после очередного удара противника тот оказался перед ним с незащищенным боком, Генри улучил момент и нанес быстрый колющий удар. Лохливен не успел перехватить его. Клинок вошел между ребер под правой рукой и вышел из груди. Бэкингем даже успел почувствовать, как острие царапает кость, ища выход. Шотландец охнул, оглянулся через плечо и стал оседать, сползая с клинка.
Бэкингем глядел на него, как завороженный. В зале вдруг стало удивительно тихо, лишь снег и ветер по-прежнему били в стекла, словно пытаясь ворваться и разузнать, что же происходит в замке.
Бэкингем во весь голос выругался:
– Дьявол и преисподняя! Пошлите скорее за лекарем! Вы что, не видите, что он еще жив?
Поднялся невообразимый шум. Забегали, засуетились пажи и лакеи. Сквозь толпу пробралась Марджори Дуглас и склонилась над раненым. Кто-то взял Генри за здоровую руку и повел его прочь. Он едва узнал Олбэни.
– Идемте! Идемте же!
Неожиданно им загородил дорогу рослый горец, что-то говорящий по-гэльски. Олбэни с раздражением перевел:
– Это вождь клана Кухил Родрик Мак-Кэй. Он выражает свое восхищение и говорит, что воин, который сражается в одной рубашке и убивает противника левой рукой, достоин великой славы.
– Но я не убил его… Он ранен… – устало пробормотал Генри, но Олбэни уже тащил его дальше.
– Быстрее! Вас надо перевязать. Не упирайтесь. Ваш Дуглас теперь в надежных руках.
Длинный сводчатый коридор замка насквозь продували сквозняки, с посвистом теребившие чахлые огни светильников на стенах. Но разгоряченному Генри эта стылая прохлада сейчас была отрадна, и он с наслаждением вдыхал чистый воздух. В нишах длинных переходов попадались рослые стражники в надетых поверх доспехов табарах цветов дома Стюартов.
Олбэни провел англичанина в свои покои, вызвал лекаря и подождал, пока тот стянет края раны и наложит повязку. После этого он протянул герцогу оправленный в серебро рог с подогретым вином.
– Выпейте, вам необходимо подкрепиться.
Он подождал, пока щеки герцога окрасятся румянцем, и снова потребовал, чтобы тот без малейшего промедления уезжал.
– Какого дьявола! – вспылил Генри. – Разве я не доказал с мечом в руках, что могу устоять против Дугласа?
– Сэр, все ваши заслуги состоят в том, что вы покушались на честь графини Марджори и ранили Дугласа Лохливенского. По законам клана Дугласов, вы вдвойне заслуживаете смерти. Люди графа Ангуса уже послали гонца в Эдинбург к сэру Арчибальду Дугласу, и, если он не сможет из-за увечья явиться сам, я не сомневаюсь, какой приказ получат его родичи и слуги в Линлитгоу.
– Милорд Олбэни, не кажется ли вам, что вы сгущаете краски? Дугласы – старинный род, и все они – опоясанные рыцари. Вы же представляете их как диких горцев, только и помышляющих о крови.
Александр Стюарт, герцог Олбэни, приоткрыл дверь покоя и постоял какое-то время, прислушиваясь. Затем вернулся на прежнее место и, откинувшись в кресле, доверительно заговорил:
– Дугласы – один из древнейших родов Шотландии. Но ни Рэндольфы, ни Драммонды, ни Гамильтоны никогда не имели такого влияния, как этот клан. И ни один другой род так не славится своей кровожадностью и жестокостью. Предок нынешнего графа Ангуса Уильям Дуглас Геллоуэйский уморил голодом в своем замке Эрмитедж лорда Рэмзи только за то, что тот получил из рук короля должность, на которую метил он сам. Еще один из Дугласов, также Арчибальд, казнил своего пленника Маклелана во дворе замка сразу после того, как к нему прибыл посланец короля Патрик Грэй с просьбой о помиловании его родственника. Причем Арчибальд Дуглас потчевал сэра Патрика ужином в то время, как Маклелану отсекли голову, а затем распорядился подать ее на золоченом блюде, когда стали сервировать десерт.
Вы сами видите, жестокость Дугласов не знает пределов, особенно когда им кажется, что задета их честь. В этом случае даже их покровительница святая Бригитта не в силах остановить их мечи. Поэтому, если вы не поспешите скрыться, ваша жизнь не будет стоит ни грота[44].
73 
