110 
И этот человек по загадочной причине — нет, без всякой причины! — подвел меня в самый разгар экспедиции. Следовало ожидать, что он оставит меня биться в тисках судьбы, поверив какому-то заезжему лгуну. Порнограф из нуворишей, он не постеснялся предложить жениху своей дочери переквалифицироваться в поставщика «клубнички». А его дружки-бандюганы? Молчальник О'Тул, клептоман, который на собрании инвесторов спер серебряный подстаканник Ч. К. Ф. у хозяина из-под носа. Ковакс с глазами неизменно влажными; видно, совесть его отягощают мокрые дела, и он плачет теперь слезами своих жертв.
Весь город треплется об открытии Картера. Слухи бредовы до неправдоподобия, что понятно — только воображение страдающего от недозанятости, дымящего чичей египтянина способно объять чудесные истории вроде тех сказок, что рассказали мне сегодня утром. Слухи разносятся со скоростью ветра. Например, в лавке продавца фруктов я походя сказал, что на месте Карнарвона погрузил бы трофеи на аэроплан и отправил бы прямиком в Британский музей, не оставив египтянам ни шиша. Когда я очутился в другом районе, где нашел галантерейщика с хомбургом моего размера, египтянин с завитой и расчесанной бородой стал рассказывать мне о том, что три аэроплана лорда Карнарвона приземлились в Долине прошлой ночью и что лорд под покровом темноты совершает по нескольку рейсов, вывозя египетские сокровища в свое английское поместье, где (сообщил я бородатому ослу) его светлость держит рабов — таковы привилегии британского пэрства. Бородач, ничуть не удивившись, закивал.
Наконец нашел ножнички для подравнивания усов. Купил их у брадобрея, мускусного мускулистого мусульманина, столь сильного, что лишь милостью Аллаха он не сокрушил по небрежности ни одного клиентского черепа. Я спросил его, не пожелает ли человек, наделенный такой силой, поработать на раскопках гробницы одного из знаменитейших царей древности. «Простите, мистер Картер, нет, сэр… — Смешное, не слишком лестное заблуждение! Он продолжал: — Однако я наслышан о ваших удивительных находках… Можно порекомендовать вам моего родственника?» Я согласился, получил адрес и могу наконец приступить к воссозданию бригады.
Вознамерившись претворить в жизнь поистине блистательный план по выводу экспедиции из финансового кризиса, я направился на участок Картера. Граф Карнарвон и два туземца наблюдали за леди Эвелин, пытавшей счастья с кисточкой и маленькой дамской лопаткой. Удивленно хихикнув, леди выпрямилась, в руках у нее был черепок. На этом участке воистину достаточно просто наклониться, пару раз копнуть землю — и ты уже что-то нашел.
Не стал их беспокоить. Шатер бригады Картера — зрелище любопытное, пусть и безвкусное, сразу видно, что хозяин забылся и спутал себя с Цезарем. Красивая леттсовская тетрадь № 46 служит Картеру то дневником, то экспедиционным журналом; судя по ней, на завтра намечено торжественное открытие гробницы Тута. Гостей — целый список, включая, разумеется, меня.
Выйдя из шатра, я разговорился с одним из многочисленных журналистов, в недоумении бродящих по участку. Мы стояли у ограждения прямо над ямой (суета сует! ограждения для туристов!), я объяснял репортеру, что тут происходит и в каком историческом контексте следует описать открытие Картера в газетной статье, рассказывал о затмевающих Картеровы великих раскопках прошлого и важных экспедициях будущего, о том, что в контексте египетской истории Тут — царь сравнительно малоизвестный и малозначительный. Стремясь убедить меня в своей журналистской объективности, он подвергал сомнению всякое мое слово. Объясняя невежде, как правильно писать имена и термины, я услышал, как непосредственно подо мной беседуют Картер, Карнарвон и еще один англичанин. «В свете важности нашего открытия, — вещал Картер, — а также в свете многолетнего бескорыстного служения египтологии и его светлости, и семьи его светлости я считаю уместным обратить внимание правительства на возможность компенсировать…»
«Это Тута вы называете царьком? А как же золото и сокровища?» — спрашивает инфантильный писака, привлекая к себе мое внимание.
Но я успел ухватил суть: возместив расходы на прокопавшегося шесть лет Картера, его светлость задастся целью совершить вложение в новую экспедицию. Я исхожу из верных предпосылок, а значит, сумею вывести свою экспедицию из финансового застоя и в то же время, не порывая окончательно с моим будущим тестем, заставлю его оценить по достоинству труды, завершение которых этот скряга с сердцем шакала вздумал поставить под удар.
110 
