75 
– Вы ушиблись при падении, Анна. Ох, эти неожиданные и такие опасные для беременных дам обмороки!
И, повернувшись к собравшимся, громко объявил:
– Теперь, когда моя супруга пришла в себя и ей больше ничего не грозит, я хочу поделиться с вами радостной вестью. Герцогиня ждет ребенка, и все мы должны молиться за его и ее здоровье!
Вечером Анна едва дождалась окончания пира, устроенного в честь возвращения герцога. Вдоль стен огромного зала были расставлены столы, на хорах гремела музыка. К колоннам были прикреплены факелы из душистого дерева, и их было так много, что, несмотря на открытые окна, в зале скоро стало неимоверно душно. Поэтому Ричард не стал возражать, когда Анна, сославшись на головную боль, покинула застолье и поднялась на открытую галерею донжона.
Внизу, во дворе, пылали костры, челядь тоже веселилась. Герцог Глостер велел откупорить для дворни бочонок вина, и люди пили за здравие герцога и герцогини, а также за появление на свет наследника.
Позади нее раздались шаги, и Анна увидела Уильяма. Как и все, он был пышно разодет, но лицо его было печально. Анна попыталась улыбнуться.
– Простите, Уил, но я еще не имела возможности поговорить с герцогом о вашей свадьбе.
Юноша не ответил, приблизился, взял ее руку.
– И не стоит.
– Но тогда ведь…
– Я остаюсь. Я хочу всегда быть подле вас.
Чистый мальчик, нежный и преданный. Сын графа Пемброка, которого казнил ее отец. Он стал ей ближе всех, он был с нею искренен и всегда стремился оказать помощь. Анна по-дружески привязалась к нему и не помышляла, что это может быть истолковано как-то иначе. Однако ей давно следовало заметить, как он, замкнутый и молчаливый с другими, оживляется, оставаясь с нею наедине. Она чувствовала себя виноватой, но на душе у нее потеплело. Она даже попробовала пошутить:
– Что ж, оставайтесь, Уил. А когда вы наденете рыцарский пояс, я с удовольствием стану вашей дамой.
Ответ юноши поразил Анну.
– О нет. Дама сердца должна быть одна, как и жизнь. Я всегда презирал молодчиков, то и дело меняющих цвета своих возлюбленных. Моей дамой станет та, кого я назову своей супругой. А вы… Вы первая, о ком я думаю непрестанно. Говорят, в моем возрасте это скоро проходит, не оставляя следа. Но пока… – Он попытался улыбнуться. Потом поднял на нее глаза, их взгляд был тверд. – Я больше никогда не осмелюсь заговорить с вами о своей любви. Но я буду счастлив, если смогу быть рядом, служить вам. И простите, если я оскорбляю вас своими чувствами.
От нежности у Анны заныло сердце.
– Оскорбить любовью нельзя, мой мальчик. И я благодарна вам, что вы поддержали меня именно сейчас. Вы все понимаете, Уил, с поразительной для вашего возраста проницательностью. Дай вам Бог, чтобы вы встретили достойную вас даму – будь это ваша невеста или кто иная. Я же люблю вас, как младшего брата, как преданного друга. Благослови вас Господь, Уильям Херберт.
Она взяла его голову в ладони и поцеловала в лоб.
Юноша напряженно молчал. Анна видела, как он судорожно сглотнул, и, чтобы отвлечь его, поведала о разговоре с Ричардом по поводу Кэтрин. Теперь Уильям смотрел на нее с состраданием, но Анна заставила себя улыбаться.
– Вы ведь сами говорили, Уил, что для моей девочки это большая честь. Что же до моих отношений с Ричардом, то они вскоре наладятся, если я буду послушна. И в этом он прав. Библия учит смирению и покорности.
По лицу Уильяма прошла судорога, но он не произнес ни слова. По винтовой лестнице они спустились в пиршественный зал.
Ричард был уже изрядно навеселе, но это выражалось лишь в неестественном блеске его глаз.
– Клянусь небом, миледи, вы очаровываете всех. Бэкингем восхищен вами, мой племянник де Ла Поль только и толкует о вас, и даже Фрэнсис Ловелл, которого вы обвели вокруг пальца, пытался выступить в вашу защиту. Однако куда больше я изумлен тем, что вы приручили этого волчонка Херберта. Мне уже доложили, что он более не вспоминает о своей ненависти к Невилям. Кажется, мой брат ошибся, отказавшись от вас ради Элизабет Грэй.
В ту ночь Анна впервые подумала, что столь обширное ложе имеет свои преимущества. И когда Ричард, насытившись ею, уснул, она отодвинулась на самый край и заснула только когда расстояние между ней и мужем оказалось достаточно неблизким.
Кэтрин прибыла в Миддлхем спустя несколько дней. Анна едва удержалась, чтобы не броситься через весь зал навстречу, когда она и Джон Глостер чинно направились к ней в парадных пунцовых одеждах. Однако ей пришлось выдержать горькое мгновение – Ричард представил ей ее собственную дочь. Анна молча любовалась девочкой. Настоящая маленькая принцесса. Усыпанное жемчугом платье из затканного золотом сукна достигало пола, позади шелестел длинный шлейф, голову Кэтрин покрывала кружевная шапочка, из-под которой на спину падали пышные пепельно-серебристые локоны.
75 
