Последние отзывы

  118  

– Проваливай. Оставь меня в покое.

– Только не так.

– Именно так. Потому что ты всегда поступаешь как лучше для людей. А для меня сейчас самое лучшее – остаться одной.

Дождь хлестал все сильнее. Можно было пронаблюдать, как ищут равновесие его внутренние весы, взвешивая «за» и «против» в стремлении поступить правильно. Всегда все делать правильно. Такова природа Теда. И, позволив ему увидеть, какое страдание он причинил, Мег ранила его всего больнее.

Зигзаг молнии расколол воздух. Тед потянул Мег вверх по лестнице под навес церковного крыльца. Она вырвалась.

– Уходи. Хоть на это ты способен?

– Пожалуйста, Мег. Мы все уладим. Нужно только немного времени. – Он попытался коснуться ее лица, но, когда Мег отшатнулась, нерешительная рука упала. – Ты расстроена. Я понимаю. Попозже, вечером, мы…

– Нет. Только не сегодня.

И не завтра. Никогда.

– Послушай меня. Пожалуйста … У меня завтра весь день встречи со Спенсом и его людьми, но вечером мы сможем… поужинаем у меня, где нам никто не помешает. Только ты, да я, да мы с тобой. У нас будет время все обдумать и обсудить.

– Отлично. Как следует поразмыслим. И все исправится.

– Будь справедлива, Мег. Это обрушилось нежданно-негаданно. Обещай мне, – потребовал Тед хрипло. – Пока ты не дашь слово встретиться со мной завтра вечером, я никуда не уеду.

– Хорошо, – вяло процедила она. – Обещаю.

– Мег …

Тед еще раз попытался дотронуться до нее, и снова она уклонилась.

– Просто уйди. Пожалуйста. Поговорим завтра.

Он разглядывал ее так долго, что Мег показалось, будто он останется. Но в конце концов Тед уехал, а она стояла на крыльце и смотрела, как он исчезает за завесой дождя.

Когда сокрушитель сердец скрылся из поля зрения, Мег сделала то, на что не решалась прежде, – обошла вокруг церкви и разбила окошко. Вынула стекло, чтобы отомкнуть защелку. Потом толчком открыла раму и забралась в свое пыльное пустое святилище.

Тед ожидает, что они встретятся завтра для спокойного разумного обсуждения ее безответной любви. Ведь она обещала.

Когда удар грома до основания сотряс здание, Мег утвердилась во мнении, что нарушить это обещание – во благо.

На хорах она нашла джинсы, которые Далли и Скит пропустили, когда собирали ее вещи. На кухне оставалась еда, но аппетита не было. Вместо ужина она принялась вышагивать по древнему сосновому полу и размышлять о стечении обстоятельств, приведшем ее к этому мучительному моменту. Тед не способен измениться. Неужели она действительно верила, что он может влюбиться в нее? Как она могла вообразить даже на мгновение, что хоть чем-то отличается для неотразимого от всех остальных?

Тед приоткрыл ей ту грань своей многоликой натуры, которую никому другому не позволял увидеть, и она почувствовала себя особенной. Но это оказалось зряшной иллюзией, и теперь Мег придется уехать, потому что оставаться здесь дальше невозможно.

Мысль о том, что она больше никогда не увидит любимого, привела в уныние, и Мег решила сосредоточиться на практической стороне дела. Прежняя безответственная ветреница немедля прыгнула бы в машину и укатила. Но у обновленной версии Мег имелись определенные обязательства. Завтра у нее выходной: никто на работе ждать не будет, и достанет времени подчистить долги.

Она выждала, чтобы быть уверенной, что по ее возвращении Скит уже будет спать. И когда громоподобный храп разнесся по коридору, Мег села за стол в хозяйском кабинете, где мастерила свои украшения, и взяла желтый блокнот. Сначала она набросала заметки для того, кто сменит ее в клубе, объяснив, чем загружать тележку, какие напитки предпочитают те или иные посетители, добавила несколько емких строк об утилизации банок и стаканчиков. Пусть ее работа не требовала большого ума, но Мег удвоила доход от продажи напитков и гордилась своим достижением. В конце она приписала: «Работа такова, какой вы ее делаете», но решила, что это чересчур, и зачеркнула фразу.

Потом она закончила браслет, обещанный Тори. И хотя изо всех сил старалась не думать о Теде, задача оказалась непосильной, так что к рассвету, упаковывая браслет, она чувствовала себя осоловевшей, выдохшейся и отчаявшейся гораздо глубже, чем когда-либо прежде.

Когда Мег вошла на кухню, Скит за кухонным столом истреблял овсяные хлопья и просматривал спортивный раздел лежащей перед ним газеты.

  118