Последние отзывы

  31  

На пустыре за мостом, где вчера пировали викинги, только груды костей и остывшей золы напоминали о прошедшем празднике. Теперь здесь толпились торговцы, заключая сделки, а обогатившиеся в походе воины Ролло, не торгуясь, покупали, что кому приходилось по вкусу. Золото ненадолго задерживалось в их кошелях, и поэтому в мирную пору Руан кишел купцами из других областей Франкии. Здесь можно было услышать не только фризский говор, но и бретонский, парижский, луарский. В порту кипела работа – скрипели вороты, лязгали цепи, напрягаясь, гудели канаты, бочонки, мешки и тюки громоздились на палубах. Над ними с криком разрезали воздух чайки. Время от времени от причалов, грохоча по бревенчатому настилу, отъезжали тяжело груженные повозки. У края воды смолили лодки, и черный дым, клубясь, поднимался от костров к ясному небу. Здесь Эмма заметила Атли, наблюдавшего за разгрузкой одного из судов, и помахала ему рукой.

От пристани доносились запахи смолы и соленой рыбы, в рыжей воде Сены колыхались темные корабли викингов: легкие драккары и более тяжелые, снабженные палубой кнорры. Медлительные мохноногие кони влекли к мельнице баржу с зерном. Мельница шумела, мелькая широкими лопастями обомшелого колеса. Рядом с запрудой тянулись деревянные мостки малой пристани, куда причаливали плоскодонные барки рыбаков. Слышался смех прачек, стук их вальков, немного в стороне пылал костер, где братья-бенедиктинцы в темных рясах готовили похлебку для бедных. Нищие толпились вокруг, жадно вдыхая запах пищи; хрипло мяукали, дожидаясь нечаянной подачки, бродячие коты, путающиеся под ногами звенящих кольчугами рослых викингов.

Теперь Эмма многих из них знала в лицо и по имени. Она сдержанно отвечала на приветствия, и тем не менее ей нравилось читать восхищение в глазах мужчин. Что ж, она под защитой и ей нечего опасаться, а их внимание только бодрило ее. Она отбрасывала за спину капюшон, подставляя солнцу сверкающую огнем волну рыжих волос.

Эмма не любила посещать рынок невольников, располагавшийся за мельницами. Вид измученных людей приводил ее в уныние, а запах покрытых застарелой корой грязи тел вызывал отвращение. Она огибала руины квадратной башни, камни которой частью пошли на восстановление моста, и сворачивала в узкую улочку, уводящую в глубь городских кварталов. Здесь было не менее людно, чем у реки. Стайки псов и детей сновали между прохожими; гогоча, пробирались к реке гуси, погоняемые горбатым рабом в ошейнике. Дребезжали горшки, горой наваленные в повозке, влекомой маленьким черным осликом. Скрипели колеса, из открытых окон харчевни доносились голоса бранившихся женщин, вылетал клубами чад прогорклого масла и жар печей. Телохранителям Эммы приходилось расталкивать прохожих, расчищая ей путь. Под ногами гремели доски, которыми, по норманнскому обычаю, была вымощена улица. Крытые соломой жилища норманнов со стенами из расщепленных бревен, вбитых стоймя, соседствовали со старыми каменными постройками франков. Ныне лишь в немногих домах пришельцев в соломенных кровлях сохранялись закоптелые отдушины для выхода дыма. Большинство норманнов, разбогатев в походах, обзавелись каминами с дымоходами, а также могли позволить себе такую роскошь, как окна, где в переплеты были вставлены листки слюды, куски промасленного холста и даже стеклянные шарики, весело блестевшие в лучах солнца. В некоторых прежних церквях и монастырях поселились норманнские ярлы, но большая часть их была возвращена христианам, над их кровлями вновь были водружены кресты, кое-где заново позолоченные. Подчас среди пестроты городской застройки можно было увидеть портик, уцелевший с римских времен, широкие мраморные лестницы, на ступенях которых восседали закутанные в плащи варвары, играя в шашки или, на франкский манер, затевая петушиные бои. Но за прекрасными античными колоннами, потрескавшимися и со следами копоти, часто виднелась грубо обмазанная глиной стена с завешенным сырой шкурой квадратным входом. Изгороди большей частью были невысоки, и не составляло труда заглянуть в любой дворик, где тянулись капустные гряды, играли дети, женщины белили холсты. Кое-где у входа в жилье болтались подвешенные за задние ноги овечьи туши со вспоротым брюхом – жертва семейства своим богам. Однако главное святилище норманнов находилось за рекой, в стороне, противоположной той, куда направлялась Эмма.

Квартал кузнецов был одним из самых зажиточных в городе. Об этом свидетельствовали и добротные дома, и массивные двери с тяжелыми запорами. Здесь обитало особенно много норманнов. Их сталь считалась лучшей в Европе, а воинам всегда есть дело до мастеров – от конской упряжи и ковки лошадей до искусно сплетенных кольчуг из неописуемо мелких колечек, за каждую из которых у франков можно получить не менее двадцати солидов. Ржали лошади, пахло паленым копытом, и этот запах смешивался с запахами древесного угля, каленого металла, оружейной смазки и дубленой кожи. Пользуясь доброй погодой, здешние мастера работали на воздухе. Отовсюду слышался перезвон молотов и крохотных молоточков-чеканов, ударявших по наковальням.

  31