Особенно,... 
67 
Первой пала одна из самок. Она уткнулась в трясину, все еще роя задними ногами почву. Из-под ее лопатки торчал короткий дротик.
– Браво, анжуец! – Роберт пронесся галопом мимо Ги. Он видел, как юноша, едва успев увернуться от рогов черного тура, метнул второй дротик в спину ревущего зверя. Но, хотя оружие и глубоко вошло в тугой бугор мышц под лопаткой тура, он лишь ранил его. Казалось, лесной исполин непобедим.
Однако спустя минуту-другую тур начал пятиться от всадников и, увязая по брюхо в болоте, предпринял отчаянную попытку уйти. Страх смерти превозмог ярость зверя. Ступив на сухой склон, тур, круша чащобу, неистовым галопом понесся прочь. Ролло, крича, поскакал за ним, заставив коня перепрыгнуть через сраженного стрелой Снэфрид детеныша. Роберт присоединился к нему, оставив другим охотникам управляться с самкой.
Теперь оба неслись, видя перед собой только аспидно-черную спину тура. Зверь двигался с колоссальной скоростью, словно не чувствуя боли и не страдая от потери крови. Он пересек заводь и, круша стволы молодых рябин, углубился в чащу. Теперь поспевать за ним стало особенно трудно. Лес становился все гуще, всадникам то и дело приходилось преодолевать завалы. Они начали отставать, в то время как зверь, напуганный и взбешенный, казалось, не знает усталости. Один раз, однако, запутавшись в валежнике, он упал на передние ноги, но тут же вскочил и, огласив лес трубным ревом, устремился вперед с удвоенной силой.
– Проклятие! – кричал Ролло, словно подстегивая себя самого. – Он движется в сторону старой дороги. А за нею – заболоченные луга! Скорее! Он может уйти!
Однако того, что произошло, когда тур выскочил на опушку и понесся по открытому склону, никто не мог ожидать.
Ослепленный болью и страхом, зверь не заметил двигавшийся по дороге обоз. Три тяжело нагруженные повозки и несколько вооруженных норманнов показались ему ничтожным препятствием, и он, сопя и мотая головой, повернул в их сторону. Своей жертвой он избрал средний возок, рядом с которым ехала верхом рыжеволосая всадница на изящной буланой лошадке. Заметив тура, она замерла, натянув повод и расширенными от ужаса глазами глядя на несущееся на нее чудовище.
Ролло не сразу обнаружил это, отвлекшись на треск кустов справа. Оттуда стремглав вынеслась Снэфрид. В ее руках был лук, но она едва не выпустила его, когда ее серая кобыла засеклась и женщина повисла на ее холке, вцепившись в гриву.
«Не следовало брать ее на столь опасную травлю», – мелькнуло в голове у Ролло. Но уже в следующий миг он начисто забыл о Снэфрид.
– Прочь! Скачи прочь! – закричал он, видя, как Эмма, словно в столбняке, глядит на надвигающегося на нее тура.
Ролло с силой вонзил шпоры в бока жеребца, успев заметить, что возницы и сопровождавшие обоз слуги со всех ног кинулись бежать кто куда. Бран, ехавший в голове обоза, махал руками и что-то кричал, разворачивая коня. Эмма, наконец опомнившись, хлестнула лошадь. Кобыла сделала резкий скачок в сторону – и это спасло всадницу, ибо огромный зверь, словно живой таран, налетел на крытую повозку и опрокинул ее вместе с запряженными в нее мулами. Столкновение остановило бег тура. Он отступил, оседая на задние ноги и тряся рогами, издал угрожающий рев и уже в следующее мгновение с поразительным для столь колоссального животного проворством развернулся.
Ролло показалось, что время остановилось. Только что сделавшая стремительный скачок кобыла Эммы, храпя, поднялась на дыбы и тяжело повалилась на бок, придавив испуганно кричащую девушку. Не помня себя, Ролло метнул зажатый в руке дротик, но расстояние было слишком велико и оружие не достигло цели. Он видел, как Эмма, освободившись, пытается встать на ноги, но тур уже наклонил голову и, роя копытами землю, изготовился к нападению. В тот же миг норманн оказался рядом, его взмыленный конь вскинулся, и Ролло стремительным броском швырнул свое тело на хребет черного гиганта.
В первую секунду тур от неожиданности замер, и Ролло хватило этих мгновений, чтобы вырвать из его загривка рогатину герцога. Но воспользоваться ею он уже не успел. Теперь все его усилия были сосредоточены лишь на том, чтобы удержаться на спине ревущего, как вулкан, зверя. Выронив рогатину и вцепившись в шерсть позади рогов чудовищного быка, Ролло закружился вместе с ним. Тур бил крупом, скакал, метался из стороны в сторону, пытаясь сбросить оседлавшего его врага. Голова Ролло шла кругом, он не слышал крика Снэфрид, не видел гарцующего неподалеку на взмыленном жеребце герцога Роберта с боевой секирой, не замечал Брана с дротиком, не решающегося метнуть его из опасения угодить в конунга. И лишь когда его ногу выше сапога обожгла резкая боль, он громко вскрикнул, невольно ослабил хватку и сейчас же, как камень, пущенный из пращи, перелетел через рога тура и рухнул в кустарник у дороги.
67 
