Последние отзывы

  30  

— Эй, Кинни! Ну, как дела?

— Не видел тебя несколько дней!

— Слышал, как Чарли вчера сделал игл на седьмой? Так разволновался бедняга, что слег с сердечным приступом и не сумел закончить раунд.

Кенни едва успевал возвращать приветствия. Кивал, пожимал руки, сочувствовал Чарли и, наконец, повел Эмму в гриль-рум, отделенную от зала стеклянной перегородкой.

— Надеюсь, вы не станете возражать против обеда в одиночестве, — пробормотал он и сделал знак официантке: — Позаботься о ней, ладно, Мэрией? Я немного побросаю мячи.

— Не беспокойся, Кенни. Кстати, знаешь, что все наши служащие подписали обращение к антихристу с требованием вернуть тебя в игру?

— Нет, но все равно огромное спасибо. Поверь, меня это тронуло. Поблагодари их за меня, ладно?

Он исчез, а Мэрией усадила Эмму за столик у окна.

— Отсюда вы все увидите, милочка. Ну разве он не душка! Какое потрясное зрелище! Никто не орудует длинными клабами с железными головками лучше, чем Кенни Тревелер.

Эмма одарила ее приветливым, но сдержанным взглядом. Ей были совершенно безразличны все клабы с железными головками на свете.

Были.

Пока она не увидела его.

Он по-прежнему был в шортах, но сменил грубые ботинки на туфли для гольфа, а выцветшую футболку — на темно-коричневую рубашку-гольф, с очередным логотипом, который Эмма не смогла разглядеть. Двигаясь с изысканной грацией большой кошки, он раз за разом взмахивал клюшкой. Мячи взмывали в воздух так высоко, что Эмма не видела, куда они приземляются. Ее не удивила ловкость Кенни, но такая неожиданная мощь, странная для столь ленивого на вид человека, отчего-то кружила голову.

Он оставался для нее совершенной загадкой. У Эммы было такое ощущение, что в этом тихом омуте бурлят темные страсти. Но какие? И куда они могут завести ее? Она вспомнила о том, что Кенни сказал в машине, давая понять, как сильно хочет переспать с ней.

Какая разница между профессиональным жиголо и профессиональным игроком в гольф? Все необходимые прибамбасы у меня с собой, и я с радостью позволю вам ими попользоваться.

Но разница была. И огромная. Она сохранила бы уважение к себе, если бы купила услуги этого мужчины. Но о каком уважении может идти речь, если она присоединится к орде истеричных фанаток богатого прославленного спортсмена?

Весь день она заставляла себя не вспоминать о вчерашнем, но сейчас, уныло жуя сандвич с жареным цыпленком и наблюдая за виртуозной игрой Кенни, изнывала от знакомого волнения. В конце концов Эмма выругала себя и заставила мыслить логически. Татуировка и полная смена имиджа не заставят Хью Холройда отступить — разве что он призадумается. Она с самого начала понимала: придется выкинуть нечто из ряда вон выходящее. В самом деле завести любовника? Идея довольно привлекательная. Но только не Кенни Тревелера. После того, что случилось прошлой ночью, такой поступок по меньшей мере аморален. Она не могла связно объяснять, почему так считает, просто знала, и все. Нужно найти кого-то другого.

Эта мысль так расстроила Эмму, что она потеряла аппетит. Кенни Тревелеру, конечно, нельзя доверять, но он необычайно привлекателен и сексапилен, этого у него не отнимешь, и, несмотря на свою ненависть к подобного рода личностям, Эмма хотела быть с ним.

Она мрачно уставилась на свой сандвич и попросила официантку принести чашку чая, хотя совершенно не страдала от жажды. Все что угодно, лишь бы отвлечься от созерцания стройной атлетической фигуры Кенни.

Кенни завез Эмму в отель, прежде чем заехать к себе и переодеться в то, что он называл «тату-салонным обмундированием». Ровно в семь тридцать Эмма спустилась в вестибюль и немедленно осмотрелась, пытаясь определить, который из присутствующих следит за ней, но не обнаружила никого, кроме туристов и бизнесменов.

Через вращающуюся дверь вошел Кенни в темно-синих слаксах и белой тенниске с очередной рекламной надписью. Интересно, что, у него других нет?

При виде Эммы он вздрогнул и замер.

— Что, во имя всего святого, вы с собой сотворили?!

— Кто такой антихрист?

— Это вас не касается. И вообще, сейчас мы говорим не об этом, а о весьма прискорбной метаморфозе. Как получилось, что я оставил в вестибюле Мэри Поппинс, а нашел Мадонну?

Он брезгливо оглядел новый наряд Эммы, приобретенный в недорогом бутике торгового центра: облегающее черное платье без рукавов, короткое по самое некуда, с молнией на спине. Она была застегнута не до конца, спина оказалась оголена до такой степени, что в Лондоне наверняка пронюхают об этом.

  30