Особенно,... 
17 
– На вот, возьми, в этом ты не так будешь бросаться в глаза.
Дженни уснула сразу и спала без сновидений. На следующий день, узнав, что Дженни неплохо управляется с иглой, Роза поручила ей работу – расшивать желтыми розами черную шаль. За вышивкой Дженни проводила большую часть дня, не показываясь на улице, где ее могли бы опознать констебли.
В воскресенье цыгане решили тронуться в путь. Ярмарка закончилась, пора в дорогу. Они разделились на несколько групп. Самая большая, во главе с Розой, направилась к северу. Решено было поколесить по графствам Суррей и Суссекс, прежде чем отправляться на ежегодную ярмарку в честь Дня святой Маргариты, что традиционно устраивалась в Лондоне. Испокон веков она проходила в начале сентября в Саутуорке, на южной стороне Темзы. Но Кромвель отменил увеселения, а теперь Карл II решил возродить обычай. На большой ярмарке цыганам было где развернуться. И не только им одним. Воры и мошенники всех мастей резонно рассчитывали на богатый улов. Жители Лондона, истосковавшиеся по веселым забавам, тысячами потекут на площадь, 40 так что только успевай срезать кошельки.
– Теперь можешь выходить, – объявила Роза одним прекрасным утром. Трава весело серебрилась росой. Солнце, еще не жаркое, отражалось в каждой ее капельке.
Дженни была благодарна цыганам за спасение, но сидеть взаперти в такую погоду не слишком приятно. Она поспешно спрыгнула с повозки и в приятном изумлении огляделась вокруг – густая зелень травы была расцвечена солнечными лютиками, поляну украшали лиловые метелки вереска и ярко-розовые головки болотных орхидей, росших по берегам небольшого ручейка. Синяя вода и темно-розовая двойная полоса вдоль берега – все это напоминало необыкновенной красоты ожерелье на зеленой шее земли.
– Где мы? – спросила Дженни.
– В Фарнеме. Впрочем, не думаю, что это название тебе о чем-то говорит. Так, медвежий угол. Но здешний констебль едва ли станет за тобой охотиться. Так что можешь поразмять ноги, а заодно и начать зарабатывать себе на хлеб.
Очень скоро Дженни с горечью убедилась в том, что цыгане, за исключением Розы, относятся к ней с угрюмой настороженностью, стараясь избегать ее по мере возможности. Правда, Петро – дрессировщик медведей – не был к ней безразличен, он постоянно наблюдал за ней, прожигая своими черными глазами. Впрочем, теперь, когда Аддстон остался далеко позади, Дженни не нуждалась в защите. Она подумала было убежать из табора той же ночью, но, поразмыслив, решила, что будет разумнее добраться до Лондона вместе с цыганами. А там будет видно.
Дженни должна была зарабатывать на жизнь продажей талисманов и цыганских заговоров. Роза намазала ей лицо кашицей из какого-то растения, после чего кожа Дженни стала намного смуглее, а на голову велела надеть платок, чтобы прикрыть рыжеватые кудри.
Роза оказалась права – в бедной деревушке больших денег от показа медвежьих танцев или гаданий ждать было нечего. Не приходилось рассчитывать и на большой улов иного рода – красть у местных жителей особенно было нечего.
Впрочем, к ночи во многих котлах варились упитанные цыплята. Дженни не задавала ненужных вопросов, и гак ясно, откуда они взялись. Однако, вздумай кто-нибудь из деревенских найти виновного в воровстве, ничего у него не получится. Цыгане возили с собой клетки с птицей всех расцветок, чтобы потерянные в неравной борьбе перья нельзя было использовать как доказательство кралей. Цыгане – прекрасные актеры и умеют напустить на себя невинно оскорбленный вид – пожалеешь, что связался.
На второй день пребывания в деревушке Роза приставила к Дженни молоденькую цыганку, чтобы та научила ее искусству обчищать карманы. Ученица из Дженни получилась неважная.
– Ты так с голоду помрешь! – со злостью выпалила цыганка.
– Прости, я стараюсь, – схитрила Дженни – сознаваться в том, что у нее отсутствует желание учиться воровству, она благоразумно не стала.
Марта презрительно фыркнула. Горджио оказалась тупицей. Девушка ускорила шаг – идти рядом с Дженни она считала для себя зазорным.
– Безнадега, – заключила Марта, отвечая на вопросительный взгляд Розы.
Старая цыганка вздохнула.
– Я этого боялась. Ты умеешь петь, танцевать или кататься верхом без седла?
– Нет, ничего такого я не умею, – призналась Дженни.
– Пусть катится к своим, – посоветовала Марта, прежде чем войти в свой старый, видавший виды вагончик. Дженни заметила, что, не переступая порога, Марта поцеловала прибитую к двери ветку боярышника – на удачу. – Или лучше, – добавила Марта, высунув голову из двери, – продай ее в бордель.
17 
