Особенно,... 
138 
Тедди подошел с коробкой из-под обуви, в которой хранил свою коллекцию почтовых марок; крышку он вертел в руках.
— Ее зовут Дебби, она очень славная. Отдел социального обеспечения уже нашел для нее детский приют, поэтому через несколько дней она уедет.
— Тедди, эта девушка — проститутка. Да и на руках у нее, вероятно, следы от уколов наркотиков.
Тедди начал раздувать и сжимать щеки — он всегда так делал, когда не хотел что-либо обсуждать.
Холли Грейс расстроенно вздохнула:
— Послушай, милый, почему ты сразу не позвонил мне в Лос-Анджелес? Да, я знаю, что тебе только девять лет, но твой коэффициент интеллектуального развития, как у гения, накладывает на тебя определенную ответственность, которая, в частности, заключается в том, чтобы стараться, по крайней мере частично, удерживать свою маму в рамках реальности.
Ты же знаешь, в том, что касается таких вещей, здравого смысла у нее ни на грамм: дает приют всем подряд, путается с мошенниками. Ею руководит не разум, а сердце!
— А мне Дебби нравится, — по-прежнему твердил Тедди.
— Тебе и Дженнифер нравилась, а она, перед тем как сбежать, украла у тебя из банка Пиноккио пятьдесят баксов!
— Дженнифер оставила мне записку, что вернет деньги, и это было единственное, что она взяла.
Холли Грейс поняла, что победу в этом поединке ей не одержать, — Ты мог хотя бы позвонить мне.
Тедди поднял крышку от коробки с коллекцией и положил себе на голову, решительно покончив с разговором. Холли Грейс вздохнула. Временами Тедди вполне благоразумен, но иногда действует в точности как Франческа.
Еще получасом позже она и Тедди уже пробивались по закупоренным пробками улицам по направлению к Гринвич-Виллидж. Остановившись у светофора, Холли Грейс вспомнила о великолепном форварде из «Нью-Йорк Рейнджерс», с которым должна была встретиться вечером и пообедать. Она была уверена, что в постели он был бы великолепен, но ее приводило в уныние то, что воспользоваться этим она не сможет. Холли Грейс панически боялась СПИДа. Именно в тот момент, когда женщины добились сексуальной свободы, на сцену вышла эта ужасная болезнь и испортила всю радость. Ей случалось наслаждаться любовными приключениями, когда партнер оставался на одну ночь. Холли Грейс обычно давала возможность своему любовнику показать все, на что он способен, а затем выставляла его за дверь еще до того, как он успевал дождаться от нее завтрака.
Тот, кто говорит, что заниматься сексом с незнакомцем унизительно, вероятно, любит готовить завтраки. При этой мысли она решительно отодвинула маячивший перед ней образ темноволосого мужчины, которому очень любила готовить завтрак. Этот роман с ее стороны был чистым безумием, временным помешательством, катастрофическим случаем бунта гормонов — бунта, помутившего ее рассудок.
Когда сигнал светофора сменился и какой-то идиот в «додже» «подрезал» ее, едва не повредив переднюю решетку ее нового «мерседеса», Холли Грейс яростно навалилась на клаксон. Ей казалось, СПИД в некотором смысле подействовал на каждого. Даже ее бывший муж весь прошлый год соблюдал моногамию. Холли Грейс нахмурилась, все еще огорчаясь за Далли. Конечно, сейчас она не против моногамии, но, к сожалению, Далли практикует это с некоей особой по имени Бемби.
— Холли Грейс, как ты думаешь, — спросил Тедди, глядя на нее из мягких недр пассажирского сиденья, — это правильно, когда учитель заваливает парня на экзамене, если этот парень не выполнил дурацкий научный проект в классе для особых дарований?
— Чувствуется, что это не чисто теоретический вопрос, — сухо ответила Холли Грейс.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, что надо было закончить этот проект.
— Но он дурацкий! — нахмурился Тедди. — Зачем это нужно — наубивать кучу всяких жуков и приколоть их булавками в альбом? Ведь ты тоже считаешь это глупым?
Холли Грейс начала понимать, куда он клонит. Несмотря на увлеченность военными играми, несмотря на то что на каждом попадавшемся в руки листке бумаги Тедди рисовал пистолеты и ножи, с которых капала кровь, — несмотря на все это, в душе мальчик был пацифистом. Однажды она видела, как он спускался в лифте с семнадцатого этажа с тараканом, чтобы выпустить его на улице.
— А ты поговорил об этом с мамой?
— Да. Она позвонила этой учительнице, чтобы спросить, нельзя ли рисовать букашек вместо того, чтобы их убивать, но когда мисс Пирсон не разрешила, они заспорили, и мисс Пирсон повесила трубку. Мама не любит мисс Пирсон. Она считает, что эта учительница слишком давит на детей. В конце концов ма сказала, что будет убивать букашек вместо меня.
138 
