Особенно,... 
99 
И потом: прямое столкновение близ дворца могло бы косвенно угрожать царской семье.
К счастью, революционные отряды пока не нападали на прибывший эшелон. Но в темноте, в глубине, происходили какие-то перемещения, такое было впечатление, что станцию окружают. Слышались и пьяные песни издалека.
Да Николай Иудович по своему опыту мог представить, что это значит, когда четыре вооружённых полка перепились.
Что предпринять – была головоломка. В таких необычных обстоятельствах Николаю Иудовичу ещё не приходилось действовать.
Тут доложился генералу прибывший младший офицер Тарутинского полка: полк весь прибыл, в полном составе и в боевой готовности, находится в 5 верстах отсюда на станции Александровская. То есть по лужской ветке.
Вот как? И давно?
Да уже с утра.
– И никто на вас не нападал?
Нет. Полк находится от Петрограда по своей ветке в 20 верстах, готов двигаться дальше эшелоном, готов немедленно выгружаться и идти маршем.
– Ни в коем случае! – решительно озаботился и запретил генерал Иванов. – Ни в коем случае, не возбуждайте народ! До моего особого распоряжения всем оставаться в эшелоне.
А как они проехали?
Через Гатчину.
И Гатчина их не задержала? Большой там сейчас гарнизон?
Тысяч двадцать, все лояльные и тоже могут быть позваны на помощь.
Так-так. Хорошо. Но пока оставайтесь в эшелонах. А ко мне прикомандируйте связь.
Генерал раздумывал. Прибытием Тарутинского полка и лояльностью гатчинского гарнизона его личная задача даже осложнялась: ему как будто следовало бы передислоцироваться к своим главным силам – но это было 5 вёрст в сторону по тёмной неохраняемой дороге, – а как же бросить георгиевский батальон?
Военные действия, когда их ведёшь не против истинного неприятеля, а в собственной родной стране, могут создать исключительно сложное положение.
Но! – у них есть и такая счастливая особенность: возможность прямых сношений с так называемым противником. Не успел Николай Иудович достаточно нахмуриться над картой, как к его вагону подошли и просили быть представленными полковник Доманевский и подполковник Тилли. Вот как! О первом генерал слышал, тот служил в гвардии на высоких должностях, а второго Николай Иудович и прямо знал по Юго-Западному фронту. И прибыли они не от себя, это не случайные были какие-то офицеры, – но через мнимую, так сказать, боевую линию они были присланы своим начальством – начальником Главного управления Генерального штаба генералом Занкевичем.
– Генерал Занкевич – на месте? – обрадовался Иудович.
Конечно, отчего бы нет. На месте и весь состав Главного штаба.
Ну, тогда это совсем не было похоже на бунт.
Генерал Иванов весь день сегодня ехал как бы навстречу тёмному горизонту – события были непроницаемо заслонены от него, а он от них. Теперь же оказывалось, что о его движении на Царское Село было прекрасно известно в Петрограде, – и вот, полковник Доманевский послан к нему ни более ни менее как в качестве его начальника штаба, помочь генералу Иванову в его командовании Петроградским военным округом и разъяснить обстановку.
Так это замечательно! Отпадал заслон враждебности, по обе стороны оказывались дисциплинированные офицеры одной и той же армии!
Но более того и лучше того: эти два офицера одновременно присланы также и по поручению Временного Комитета Государственной Думы.
Каким же образом? так это всё, значит, – одно?
Да, да. При Думском Комитете действует Военная комиссия, и генерал Занкевич поддерживает с ней постоянную связь. И вот все они совместно прислали этих двух офицеров добросовестно разъяснить новоназначенному диктатору, каково состояние в Петрограде, полностью ориентировать его в петроградских событиях.
Очень замечательно.
Так вот, в Петрограде уже все полностью – за Временный Комитет Государственной Думы, никакой борьбы уже нет. Даже Гвардейский экипаж с великим князем Кириллом Владимировичем сегодня отдали себя Думе, и даже Собственный конвой Его Величества присылал делегатов, и охрана царскосельского дворца тоже. Многие офицеры властью Государственной Думы уже вернулись в свои части и беспрепятственно командуют ими. Хабалов и часть министров арестованы. Борьба вся окончилась, и восстановить прежний порядок военной силой уже трудно рассчитывать. Но это и не требуется, потому что Думский Комитет верен монархическому принципу и продолжению войны. Поэтому, вот, все высшие штабы и военные чины столицы продолжают спокойно работать, признавая Думский Комитет. А всем распоряжается – Родзянко.
99 
