Особенно,... 
128 
Вечером после возвращения они постояли на ступенях перед домом и обнялись.
— А как насчет того, чтобы сделать два кофе?
Обернувшись, Флер увидела на пороге Джейка.
Майкл рассказал ей, что ее встреча с Джейком Корандой на пляже не была каким-то невероятным стечением обстоятельств. Он был одним из гостей Чарли и, услышав, что Флер Савагар тоже приглашена, пошел ее искать.
— Сам себе делай.
Джейк посмотрел на нее, потом взял желтую кружку. Краем глаза Флер заметила, что сегодня он в чистой майке и выцветших плавках. Она могла поклясться, что в тех же самых, в которых он купался у них в бассейне пять лет назад, когда Белинда позвала его на барбекю. Флер обычно пила черный кофе, но тут, чтобы занять себя, принялась сыпать в чашку сахар и наливать сливки, давая себе несколько лишних секунд, чтобы успокоиться. Ей было важно заставить Джейка понять, что теперь он имеет дело не с девятнадцатилетней безмозглой девицей, вроде «группи», которые ублажают артистов.
Он потянулся к кофейнику, и его рука невольно коснулась Флер.
Она почувствовала запах мыла и мятной зубной пасты.
— Я не хотел тебя пугать вчера, — сказал он спокойно. — Я был не совсем трезвый. В последнее время моя жизнь складывается не лучшим образом. Извини, Цветик.
Она отодвинулась от него подальше и скрестила руки на груди.
— Наверное, довольно трудно быть несчастным с твоими миллионами, Джейк. Так что я, пожалуй, приберегу жалость для жертв землетрясения.
— Замечательно, — тихо проговорил он.
— А чего ты ожидал? Я не люблю грубого обращения. Театр Махо меня больше не волнует.
Джейк облокотился об стол и отпил кофе.
— В смысле?
— Сам догадайся.
— А ты стала жестче за эти годы; не так ли, детка?
— Еще бы. Конечно.
— Ты ведь неплохо получилась в «Затмении». Гораздо лучше, чем я ожидал.
— Боже, спасибо, — с сарказмом поблагодарила Флер.
— Пойдешь со мной, на пляж?
— Нет.
— Да перестань, — сказал он. — Боишься, что я буду кусаться или что не буду?
— Видит Бог, Коранда…
— Ну смелей…
Она выругалась неподобающе для леди и грохнула кружкой об стол.
Джейк ухмыльнулся. Дерзко и нагло, как прежде.
Они вышли в боковую дверь, чтобы не показаться на глаза сидящим во дворике, и долго молчали. Флер сняла пляжные тапки, почувствовав в них песок, а Джейк наклонился и поднял ракушку.
— Мне нравится твой брат, — сказал он. Ветер трепал его волосы, то откидывая назад, то снова швыряя в лицо. — Сегодня утром мы с ним поговорили. Хороший парень.
Флер не хотела, чтобы Джейк был вежливым и милым, пытаясь растопить лед прошлых обид пригоршней обыденных слов.
— Достаточно хороший, чтобы быть модельером? — спросила она саркастически.
— Что ты, черт побери, хочешь этим сказать?
— Я не хочу, чтобы ты опекал Майкла.
Он недовольно посмотрел на Флер:
— Да пошла ты, мадам…
Отвернулся и пошел прочь.
Он не остановился, но замедлил шаг, чтобы Флер могла догнать его. И поступил правильно. Она бы ни за что не побежала за ним. Но Флер поняла, что утратила свою позицию и что придется завоевать ее снова.
— Извини, — сказала она, — я мало спала.
Он шлепнулся на песок.
— Ну ладно, допустим, у нас счет один-один.
— Нет уж.
— Хорошо, Цветик, давай разберемся. Давай проанализируем.
Начало, конец, середину, чтобы все отбросить и начать по новой.
Флер посмотрела на отца с сыном, запускавших неподалеку желтохвостого китайского змея.
— Какой смысл? — спросила она. — Зачем двум взрослым людям обсуждать потерю девственности девятнадцатилетней девушки? Сейчас век сексуальной свободы, Джейк. После тебя у меня было много мужчин, — солгала она. — Ничего особенного.
— Да? — Он сощурился и посмотрел на солнце. — Почему ты тогда бросила карьеру, которая тебе давала большие деньги? И почему после «Затмения» я ничего не смог написать?
Она почувствовала удовлетворение.
— Правда?
— Ты же больше ни разу не видела в списках обладателей Пулитцеровской премии моего имени? Так ведь?
— Ты совсем не пишешь? — спросила она, садясь рядом с ним на песок.
— Застопорилось. — Он швырнул раковину в воду. — Знаешь что, детка, я здорово писал до того, как вы с мамой так преуспели.
— Ты меня осуждаешь?
— Я не люблю, когда за мной охотятся.
— Уже второй раз ты пытаешься изображать передо мной страдальца. Мне это не нравится.
128 
