Особенно,... 
74 
— А тебе нравится его перевоспитывать?
— И что тут такого?
Вся эта история с камерой более чем странная. Она не знала, почему Джорджи продолжает ее снимать. И почему она сама не отказывается говорить на камеру. Но каждый раз, когда Джорджи направляла на нее камеру, Чаз начинала молоть языком. Можно подумать… можно подумать, что разговор о себе под объективом камеры каким-то образом делал ее важной персоной. Словно ее жизнь — нечто особенное и у нее имелось что сказать окружающим.
Они спустились вниз и пошли на кухню.
— Расскажи, что случилось, после того как ты покинула Барстоу.
— Я уже говорила. Приехала в Лос-Анджелес и сняла квартирку недалеко от бульвара Сансет.
— А у тебя были на это деньги? Каким образом ты смогла заплатить за квартиру?
— Нашла работу. А вы что подумали?
— Какую именно?
— Мне нужно пописать, — буркнула Чаз, направляясь к маленькой ванной рядом с кухней. — Или собираетесь и туда за мной тащиться?
Она закрыла дверь. Никто не заставит ее говорить о том, что случилось, когда она приехала в Лос-Анджелес. Никто.
Когда она вышла, Джорджи уже не было, а Брэм говорил по телефону. Чаз принялась вытирать полотенцем кухонный стол.
— Попроси Джорджи не бегать за мной с камерой, — бросила она, когда Брэм отключил телефон.
— Мне трудно приказывать Джорджи.
Он вытащил из холодильника кувшин с охлажденным чаем.
— Да что это с ней? Почему она не отвяжется от меня?
— Кто знает? Дня два назад я видел, как она снимает женщин, которые убирают дом. Она говорила с ними по-испански.
Чаз не хотела признаваться в том, что ей совсем не нравится, когда Джорджи снимает кого-то, кроме нее.
— Прекрасно. Может, она не будет постоянно ко мне приставать!
Брэм потеребил мобильник.
— Ты уже это сделала?
Чаз открыла посудомоечную машину и стала загружать туда посуду, оставшуюся после завтрака.
— Я над этим думаю.
— Чаз, за этими стенами — большой мир. Ты не можешь скрываться здесь до конца жизни.
— Я не скрываюсь! А теперь, прости, у меня полно работы. Завтра вечером люди придут на ужин, а у меня еще дел по горло.
Брэм покачал головой:
— Иногда мне кажется, что я оказал тебе медвежью услугу, взяв на работу.
Он ошибался. Потому что оказал ей огромную услугу, которую она никогда не забудет.
Этим же днем, одеваясь к очередной встрече с папарацци, Джорджи не переставала спрашивать себя, почему ее намного больше возбуждает секс с плохишом, чем с порядочным парнем, даже если этот порядочный парень бросил ее ради другой женщины. Так зачем же она заставила себя снова спать в другой комнате? Потому что вчера ей было хорошо? Слишком хорошо. Восхитительный разврат, утонченное беспутство… Так безумно и изысканно, что она не готова испортить это возвращением к реальности. Она также хотела, чтобы Брэм понял: ее нельзя превратить в послушную, легкодоступную куклу лишь потому, что вчера она пережила самую волнующую сексуальную эскападу в своей жизни. Но потребовалась вся сила воли, чтобы оттолкнуть его, и Джорджи не понравился его понимающий взгляд, когда она заявила, что будет спать одна.
Они вышли из дома в середине утра. Джорджи решила, что лучший способ вернуться к нормальному существованию — затеять ссору.
— Перестань жужжать себе под нос! — прошипела она. — Воображаешь, что у тебя есть слух?
— Что ты злишься? И при чем тут я?
— Ты омерзителен.
— Эй, что случилось с твоим знаменитым чувством юмора?!
— Ты, — коротко бросила она.
— Тогда все в порядке. — Он снова стал напевать начальные такты «Хард-нок лайф» — очевидно, ей назло. — Вчера ты была намного дружелюбнее. Намного.
— Это была обычная похоть, приятель. Я тебя использовала.
— И делала это с большим вкусом.
Ей не понравилось его полное нежелание вступать в перепалку, которая была ей позарез необходима для восстановления душевного равновесия.
— И не стоило утверждать, что ты помнишь ту ночь в Вегасе, хотя это вовсе не так.
— Метод исключения. Гарантирую, что один из нас отключился, прежде чем дело было сделано, потому что, если бы мы закончили, я бы помнил.
На этот раз Джорджи была склонна ему верить.
Репортеры окружили их, когда они выходили из «Кофе бин и ти лиф». Джорджи подумала о миллиардах снимков, изображавших знаменитостей с чашками кофе или бутылками воды в руках. Сколько она перевидала таких за жизнь! С каких пор обезвоживание стало профессиональным риском, неизбежно связанным со славой?!
74 
