63 
— Вы тут служите? — спросил К.
— Нет, — ответил тот, — я посторонний, я пришел к адвокату по делу, за советом.
— Без пиджака? — спросил К. и движением руки показал на скудный туалет посетителя.
— Ах, простите! — сказал тот и осветил сам себя свечкой, словно впервые заметил, в каком он виде.
— Лени — ваша любовница? — коротко спросил К. Он стоял, слегка расставив ноги и заложив за спину руки, державшие шляпу. Уже то, что на нем было добротное пальто, заставляло его чувствовать свое превосходство над этим заморышем.
— О господи! — сказал тот и в испуге, словно защищаясь, закрыл лицо рукой. — Нет, нет, как вы могли подумать!
— Вы мне внушаете доверие, — с улыбкой бросил К., — но все же... Впрочем, пойдемте! — Он махнул шляпой и пропустил того вперед. — Как ваше имя? — спросил он.
— Блок, коммерсант Блок, — сказал тот, оборачиваясь, чтобы представиться, но К. не дал ему остановиться.
— Это ваша настоящая фамилия? — спросил он.
— Конечно! — сказал Блок. — Почему вы сомневаетесь?
— Подумал, что у вас могут быть причины скрывать свое имя, — сказал К. Он чувствовал себя необыкновенно свободно — так бывает только на чужбине, когда, разговаривая с простым народом, сам умалчиваешь обо всем, что тебя касается, и равнодушно расспрашиваешь об их делах, причем как будто ставишь их на одну доску с собой, но обрываешь разговор когда заблагорассудится.
У рабочего кабинета К. остановился, открыл дверь и крикнул коммерсанту, послушно идущему впереди:
— Не торопитесь! Посветите-ка сюда!
К. подумал, что, может быть, Лени спряталась в кабинете, он заставил коммерсанта осветить все углы, но в комнате было пусто. Перед портретом судьи К. придержал коммерсанта за подтяжки.
— Вы его знаете? — спросил он и ткнул указательным пальцем вверх.
Коммерсант поднял свечу, поморгал, посмотрел наверх и сказал:
— Это судья.
— Верховный судья? — спросил К. и стал рядом с коммерсантом, чтобы проверить, какое впечатление производит на него портрет. Коммерсант с благоговением посмотрел наверх.
— Да, это верховный судья, — сказал он.
— Не очень-то вы проницательны, — сказал К. — Из всех ничтожных судейских чиновников он — самый мелкий.
— Теперь вспомнил, — сказал коммерсант и опустил свечу. — Ведь я это уже слыхал.
— Ну конечно же! — воскликнул К. — Я совсем забыл, конечно же, вы должны были это слышать.
— Почему же? Почему? — спросил коммерсант, идя к двери, куда его подталкивал К.
Уже в коридоре К. спросил:
— Но вы, наверно, знаете, где прячется Лени?
— Прячется? — переспросил коммерсант. — Да нет же, она, наверно, на кухне, варит суп для адвоката.
— Почему же вы мне сразу не сказали? — спросил К.
— Я хотел вас туда провести, а вы "меня отозвали назад, — сказал коммерсант, растерявшись от противоречивых распоряжений.
— Вы, как видно, считаете себя хитрецом! — сказал К. — Ну, ведите же меня туда!
В кухне К. еще ни разу не был, она оказалась неожиданно большой и богато оснащенной. Даже плита была раза в три больше обычной. Остальную обстановку почти нельзя было рассмотреть, потому что на кухне горела только маленькая лампочка, висевшая над входом. У плиты стояла Лени в своем обычном белом фартуке и выпускала яйца в кастрюлю, стоявшую на спиртовке.
— Добрый вечер, Йозеф, — сказала она, взглянув на него исподлобья.
— Добрый вечер, — ответил К. и показал коммерсанту на стоявший поодаль стул; тот повиновался и сел. Тогда К. подошел к Лени вплотную, наклонился через ее плечо и спросил:
— Кто это такой?
Лени обняла К. одной рукой — другой она мешала суп — и, притянув его к себе, сказала:
— Это несчастный человек, обедневший коммерсант, некто Блок. Ты посмотри на него.
Оба оглянулись. Коммерсант сидел на стуле, как ему велел К., он потушил ненужную свечу и пальцами приминал фитиль, чтобы не начадило.
— Ты была в одной рубашке, — сказал К. и, взяв в руки голову Лени, заставил ее отвернуться от Блока.
Лени промолчала.
— Он твой любовник? — спросил К. Она хотела помешать в кастрюльке, но К. схватил ее за обе руки и сказал: — Отвечай!
Она сказала:
— Пойдем в кабинет, я тебе все объясню.
— Нет! — сказал К. — Я хочу, чтобы ты мне здесь же все объяснила. — Она повисла у него на шее, пытаясь его поцеловать, но К. отстранился и сказал: — Не хочу, чтобы ты меня сейчас целовала.
63 
