99 
— Я люблю мою английскую розу, когда она без шипов, дорогая.
Она запустила пальцы в его густые черные волосы и, игриво подергивая их, ответила:
— А я больше всего люблю, когда вы нежны, милорд супруг.
Он перекатился на нее, зажав ее между своих ног, а его руки обхватили обе ее груди. Он держал их как некий завоеванный в борьбе ценный приз и, только почувствовав на себе взгляд Велвет, нагнулся и легкими прикосновениями поцеловал соски. Она мягко рассмеялась, а Алекс, виновато покраснев, прошептал:
— Вы не можете ожидать, что я смогу сильно измениться за какие-то четыре дня, если я вообще способен на это.
— Мне кажется, я смогу научиться любить вас и сохраню это чувство на всю жизнь, — ответила она ему обманчиво спокойным шепотом, в то время как ее сердце подпрыгнуло от этой маленькой победы.
Он увидел триумф в ее глазах и, все еще ощущая потребность быть хозяином, вошел в ее податливое и ждущее тело почти грубо. От удивления Велвет охнула, словно в каком-то прояснении поняла его. Вместо того чтобы сопротивляться ему дальше, она шире раздвинула ноги, чтобы легче встретить его продвижение внутрь, одновременно обхватив руками его голову и прошептав:
— Да, Алекс Гордон, милорд Брок-Кэрнский, на всю жизнь!
Его рот впился в нее в таком страстном поцелуе, что они оба чуть не задохнулись. Он нетерпеливо двигался на ней, ведя ее за собой в паутину страсти, которую он сплел для них двоих настолько крепко, что Велвет не могла найти ей ни начала, ни конца. Она чувствовала, как ее собственная личность покидает ее, остаются одни чувства, а потом она уже не могла дальше удерживаться на краю этого бешено крутящегося водоворота, который поднялся откуда-то из глубин, чтобы увлечь за собой. С легким криком полной капитуляции она отдала всю себя в его владение.
После этого они лежали, разговаривая, она спиной к нему, и его руки лениво играли ее грудями. Между ними уже установилась какая-то связь. Он поцеловал ее перепутавшиеся волосы и спросил:
— Может, мы не подчинимся вашей королеве и моему королю, а поедем вместо этого домой, в Дан-Брок, дорогая? Она вздохнула.
— О, Алекс, пожалуйста, поймите, — попросила она мягко. — Я должна поехать домой, но к себе, в Англию. Мы должны обвенчаться в присутствии моей семьи. Я никогда не буду счастлива с вами, если мы не сделаем этого. — Она повернула к нему голову. — Вы же знаете, что теперь вы можете быть во мне уверены, мой дикий лорд скотт!
— Я надеялся, что вы родите нашего первенца в Дан-Броке, где рождались все его последние лорды. — Потом он вздохнул. — Если мы подчинимся нашим правителям и вернемся в Англию, наш сын скорее всего родится там.
— Милорд, вы еще должны сделать мне свадебный подарок. Если бы я могла выбирать, то пожелала бы вернуться в Англию. Если я рожу вам ребенка в следующем году, Алекс, по крайней мере со мной будет мать. Уж коли вы лишили ее права присутствовать на нашей свадьбе, то уж это-то вы нам обеим должны позволить, милорд.
Он знал: она права. Она очень рассердилась, узнав, что друг ее брата на самом деле ее нареченный муж. Ей и в голову не приходило отказать ему в его требованиях, и он это знал. Именно он выкрал ее из Лондона и хитростью заставил дать брачную клятву. И если его первый сын родится не в Дан-Броке, то винить в этом будет некого, кроме самого себя.
— Мы повенчаемся в Англии по канонам нашей церкви в присутствии ваших родителей, Велвет. Как теперь я могу вам в чем-то отказать, дорогая? Я вас так люблю.
Ее лицо осветилось радостью, и она быстро повернулась к нему лицом.
— Благодарю вас, Алекс! О, благодарю вас!
Она была самым прелестным существом, эта английская роза, усыпанная шипами. С беспомощным стоном он поцеловал ее, чувствуя, как в нем вновь поднимается желание. Она таяла в его руках, раздвинув губы, ее маленький язычок ласкал его неожиданно смелым образом.
— Скажи мне, что ты меня любишь, — прошептал он, оторвавшись от ее губ. — Скажи мне!
— Я люблю тебя, мой дикий скотт! — прошептала она в ответ, и с этим он увел ее в мир утонченных ощущений, и на этом пути их единственным проводником была только их страсть.
Двумя днями позже они покинули Эдинбург, отправляясь на юг, на этот раз в сопровождении большого отряда, составленного из людей Ботвелла и вассалов самого Алекса Гордона, прибывших накануне из Дан-Брока. Они опять останавливались по пути в Хэрмитейдже, но на этот раз всего на ночь. На следующее утро граф Ботвеллский, следуя повелению своего кузена короля, проводил графа и графиню Брок-Кэрнских через границу, где они были встречены графом Линмутским и отрядом королевских гвардейцев.
99 
