91 
— Твой план может оказаться удачным, — обратился он к Деркону. — Представим, что мы победили. На этом наши пути разойдутся. У нас разное направление мыслей и разные планы относительно цели использования Силы. Значит следующим этапом будет борьба между нами.
Деркон улыбнулся.
— В обычных ситуациях между нами могли бы возникнуть конфликты, — сказал он примирительно, — но при сложившихся обстоятельствах мы должны прийти к какому-то общему соглашению, прежде чем что-то предпринимать.
— Но рано или поздно мы неизбежно на чем-то разойдемся.
— Такова жизнь, — философски заметил Деркон и пожал плечами. — Мы уладим разногласия, если они возникнут между нами.
— А это означает, что если мы получаем власть над Силой, то только один из нас получит реальную возможность воспользоваться ею.
— Не обязательно…
— Нет, это так и будет. И тебе это хорошо известно.
— В таком случае что же делать?
— Существует несколько связующих клятв, которые могли бы защитить нас друг от друга, — сказал Хогсон.
Он заметил, как просветлело лицо Одила при его словах. Вейн и Лорман тоже казались довольными. Деркон же едва сдержал усмешку, заметив их реакцию.
— Кажется, это единственный путь к полному согласию, — сказал он после минуты молчания. — Правда, жизнь при этом станет значительно менее интересной. Но зато, с другой стороны, она может дольше продлиться. — Он захохотал. — Очень хорошо. Если все согласны, я присоединяюсь.
Гальт одобрительно кивнул.
— Тогда не будем терять время, — сказал он.
* * *
Семирама вошла в комнату, где находилась Яма Туалуа. Кучи навоза вокруг нее значительно уменьшились. Лопаты были сложены у ближайшей стены. Рабы ушли. Барэн находился в кабинете Джеллерака, пытаясь восстановить утерянные заклинания по полуистлевшим фолиантам.
Медленно она подошла к краю Ямы. Внизу водная поверхность была спокойной. Она оглядела комнату еще раз. Затем наклонилась вперед и издала резкий звук, напоминающий трель.
Осторожное щупальце показалось на темной поверхности. Минутой позже из Ямы раздалась ответная трель.
Семирама весело рассмеялась и уселась на край, свесив вниз ноги. С ее губ вновь потекли щебечущие звуки, время от времени она замолкала, чтобы послушать ответ. Чуть позднее длинное щупальце вновь показалось над поверхностью воды и осторожно легло на ногу, слегка поглаживая ее и поднимаясь все выше.
* * *
Арлата из Маринты пустила лошадь аллюром. Вскоре после того как она миновала две остроконечные оранжевые башни, порывы ветра усилились, подхватывая ее плащ и швыряя его в лицо, обматывая вокруг рук, мешая управлять лошадью. В конце концов она была вынуждена засунуть его подол за пояс. Она надвинула капюшон пониже на глаза и потуже затянула завязки. Клубы тумана начали рассеиваться вокруг нее, но видимость тем не менее ухудшилась, так как ветер поднял в воздух пыль и песок. Темная мгла окружала землю, и Арлата укрылась с подветренной стороны низко нависающей скалы из оранжевых пород камня.
Она отряхнула песок с одежды. Конь захрапел и забил копытом о землю. Послышались приглушенные звуки, напоминающие звон колокольчика.
Посмотрев вниз, Арлата заметила у подножия скалы небольшой блестящий предмет. Озадаченная, она слезла с лошади и подняла кусок, лежавший ближе к копыту. В ее руках оказался разбитый цветок из желтого стекла.
В этот момент среди звуков завывающего ветра раздался хохот. Арлата подняла глаза и увидела огромное лицо, вылепленное из песка, поднятого вихрем перед ее укрытием: вместо рта большой провал, растянутый в подобие улыбки, черные пустые глазницы. Встав на ноги, она убедилась, что от того места, которое можно было бы считать подбородком, и до темени из клубов пыли ужасный лик был выше нее. Пальцы невольно разжались, и цветок разбился у ее ног.
— Кто ты? — спросила Арлата.
Словно в ответ на ее слова завывание ветра усилилось, пустые глазницы сузились, а рот сжался, образовав окружность. Казалось, что теперь звуки выходят как из горна.
Арлата с трудом подавила желание закрыть уши ладонями. Лицо стало приближаться к ней, и она могла видеть сквозь него. Оно оставляло за собой блестящий след. Арлата защитила себя заклинанием и стала вызывать силы, изгоняющие злой дух.
Ужасный лик рассыпался в прах, и стало слышно только завывание ветра.
91 
