210 
По загорелому лицу старшого промелькнула усмешка. Ох, и не понравилась мне она!
– Спасибо! Передай господину Логину благодарность от имени царя нашего, царя Великого, Владетеля Четырех Стран! Счастливо оставаться, а нам пора! В Вифлеем, ребята! Зададим им жару!
– В Вифлеем! В Вифлеем! – гаркнула сотня глоток, да так, что сам пан Логин отшатнулся.
Расступились. Опустили рушницы. Долго взглядами провожали.
– Эх, дорогу не спросили! – вздохнул есаул.
Ему не ответили. Даже пан Загаржецкий промолчал. Словно понял что-то.
И я молчал. Поздно вспомнил я, глупый жид, что Наречие Исключения – «язык ветвей» – всего-навсего арамейский!
…Глас в Раме слышен, и плач и рыдание и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет…
* * *
Теперь уже не кулеш варили – затируху из соломахи. Вот беда! И жида салом не накормишь!
Ковырял я ложкой соломаху да все кости вспоминал, что у кострища старого нашли. Те тоже, наверное, сперва салом пробавлялись. Сперва салом, после – кашей…
Вэй, читал я как-то в «Лембергской газете» про капитана британского. Храбр был капитан, два раза вокруг земли плавал. А в третий раз поплыл – и попал аккурат к таким, как мы. Оголодавшим.
К ужину.
Подумал – и застряла в горле та соломаха. Хороша шутка, цудрейтор Юдка!
Эх, если бы шутка!
Вот и панове черкасы словно тоже про того капитана вспомнили. Уже не зубоскалят, не гогочут. И я не буду. Посижу, соломаху-затируху ложкой поковыряю.
Да и подумаю. Сытое брюхо, как известно, к ученью глухо, голодное же – наоборот.
– Ну чего, жиду, скучно без сала?
– Ох, скучно, панове!
Думаю.
Говорил мне как-то один мудрый человек: правильно ставь вопросы, а ответы сами придут.
Ну, например.
Если тому четырехпалому от меня что-то вконец нужно, отчего это он пропал? Отдохнуть решил, что ли?
Я даже оглянулся. Пусто! А говорил – не отстанет!
– Эй, пан Юдка, чего глядишь? Или места знакомые?
– Пока нет, пан Логин. Пока еще нет.
Места, действительно, прежние – горы нависают, сосны за камни цепляются.
И Окон не видать. Давно уже.
Вопрос второй. Кому нужно, чтобы жид Юдка этих черкасов не погубил, а на верный шлях вывел?
Хороший вопрос! Только ответов на него много. Поэтому иначе спросим. У кого такая сила есть…
– Или не слышал, жид? Сказано – по коням!
– Бегу, бегу, пан есаул!
…чтобы к бедному Юдке некоего призрака приставить? Да не просто, чтобы выл и цепями тряс, а чтоб в нужную сторону толкал?
Вэй, как интересно! Один вопрос, два ответа!
Едем!
* * *
Сполох сторожа подняла – Тарас Бульбенко да Нечитайло-заризяка. Громко вопили, словно впереди целое воинство фараоново. А что?
«А не видел ли господин Логин некоего Моше, что бежал из страны нашей с голотой разной?»
Я бы не удивился. Околица!
– Пан сотник! Пан сотник! Там… Там такое! Да не ворог, панове, нечего рушницы хватать!
Эге, и вправду! Шла себе дорога меж гор, бежала. Петляла.
Исчезла.
– Ого, хлопцы! И чего ж тут такое было?
Я и сам затылок почесал. Что ж тут было такое, чтобы превратить горы…
…в щебень, в черную гарь, в грязный песок, в мелкое крошево? Да не просто, а, почитай, на целую версту! Были горы – и сгинули!
Я оглянулся по сторонам. Нет, остались горы. Да только обрубленные, оплавленные, почерневшие.
– С коней, хлопцы! В поводу держать. Осторожно идти.
– Да тут, пане сотник, не иначе, велеты гопак плясали!
Велеты?
Прочь, Тени!
Та-а-ак! Никуда не делась дорога. И Бездна никуда не исчезла. Значит, просто мара. Призрак, тень, след чего-то страшного, что случилось здесь. Или не здесь даже. Ведь Околица!
– Пане сотник! Пане сотник! Понял я, чего здесь было! Бонба тут рванула! Да так рванула, так ахнула!..
– Все-то тебе, Гром, бонбы да мины! Это ж какая бонбища нужна, чтоб горы своротить?!
Чем дальше, тем меньше обломки. Вот уже один песок остался – черный. Вроде бы и вправду горело! А это что? Уж не стекло ли блестит?
Ну и пусть себе блестит! Дорога никуда не делась, а я…
…А я еще один вопрос задам. Самый интересный.
Что важнее? Чтобы я черкасов пана Логина спас – или чтобы заклятие нарушил?
И опять – два ответа.
– Осторожней, панове!
Вэй!
Авраам, Ицхак, Иаков! Да что ж это?
– Свят, свят, хлопцы! А ну, стой! Сперва молитву сотворим! Отче наш, иже еси…
И вправду!
Яма. Ямина. Ямища.
Кругом идет, а в том круге саженей… Триста? Больше?
210 
