139 
Ларик рухнул на пол, но успел схватиться за его колени. Поль почувствовал, что клонится в сторону и, отчаянно размахивая руками, попытался обхватить Ларика за плечи, но его кулак схватил лишь клок рубашки. Не удержав равновесие, он упал назад под завывающий аккомпанемент голосов.
— Убей его! Быстрей! — прозвучал настойчивый голосок в его голове.
Как только Поль оказался на полу, Ларик бросился на него, но был встречен и отброшен двумя мощными ударами в корпус. В такой позиции Поль уже точно знал, что нужно делать.
Он вытянул правую руку на уровень плеча ладонью вверх, одновременно он перевернулся и встал, расставив ноги над лежащим навзничь Лариком. Родимое пятно в форме дракона тревожно запульсировало, когда одна из самых черных линий, разделяющих лучи возле него, проплыла рядом с его руками, затем начала сворачиваться и уплотняться в черный шар, несущий мощный отрицательный заряд, всепоглощение, смерть.
Он отбросил шар от себя и швырнул его прямо в лицо Ларику. Его глаза резко метнулись в сторону и ему едва хватило времени извернуться всем телом и оттолкнуть смертоносную сферу в глубь комнаты, подальше от себя.
Ларик попытался подняться на ноги, поэтому пришлось хорошо приложиться к его подбородку. Поль почувствовал, как противник обмяк и затих. Он качнулся на пятках, отбросил налипшие на лоб волосы, и огляделся.
Затем медленно пошел вперед. Там, где был оторван рукав… Правая рука Ларика была обнажена…
Его рука слегка дрожала, когда он дотронулся до родимого пятна в форме дракона, расположенного как и у него на правом предплечье.
Глава 16
Голос Райла заполнил апартаменты:
— Он еще жив?
Поль не обращая внимания на вопрос, подошел к телу и сорвал головной платок. Белая прядь разделяла темные волосы на две части, протянувшись ото лба до затылка.
Только после этого Поль повернул голову в сторону массивной фигуры, застывшей в дверях комнаты.
— Ты убил его? — спросил Райл.
— Я до сих пор еще никого не убивал здесь, — сказал он. — Кто такой Ларик? Кем он доводится тебе?
— Как тебе удалось освободиться от оболочки, наложенной на тебя?
— Нет. Ответь сперва мне. Я хочу все знать о Ларике.
— Ты слишком быстро забыл свое место, — тихо произнес Райл. — Ты мог освободиться из-под контроля, но ты, я вижу, предпочел сидеть на привязи.
Он проговорил заклинание, растворяющее иллюзорную оболочку. Человеческая оболочка Поля растаяла, и он превратился в чудовище.
— Ну вот, оболочка готова для полной завершающей трансформации, о которой я тебе говорил, — сказал он, — требуется лишь заключительное слово.
— Я думаю, ты не прав, — возразил Поль.
Он напряг волю, заставил энергию пробежать по всему организму, пропуская ее сквозь родимое драконово пятно. Облик чудовища стал распадаться; его подлинные черты обрели свой прежний вид. По густым волосам пробежал легкий бриз, их цвет вернулся к прежнему оттенку, по середине головы появилась одинокая белая прядь.
Одежда повисла лохмотьями, он тяжело вздохнул, увидев то, что осталось от былого костюма, затем рассмеялся.
— Ответь мне, — повторил он свой вопрос, — кто такой Ларик?
Лицо Райла побледнело.
— Давно, когда твой отец и я были еще друзьями, — произнес он с дрожью в голосе, — он поручил мне заботу о своем сыне, отдал его мне в ученики.
— Ларик — мой брат?
Райл кивнул.
— Он на пять старше тебя.
— Что ты сделал с ним?
— Я учил его Великому Искусству и старался, чтобы из него получился хороший человек, порядочный и славный парень, уважающий…
Поль быстро подсчитал кое-что в уме.
— Он был к тому же хорошей страховкой, когда ты порвал с отцом, так? Ты обрел хорошего заложника против гнева и мести бывшего друга.
— А я и не стыжусь этого, — ответил Райл, — ведь совсем не знал своего отца. Он был настоящим дьяволом, и в тоже время одним из лучших колдунов. Я должен был позаботиться о собственной безопасности.
Внезапная догадка озарила его и Поль спросил:
— Не потому ли Генри Спайер, который все еще оставался союзником моего отца, проделал кое-что с твоей дочерью, чтобы обеспечить безопасность Ларика?
Краска залила лицо Райла.
— Ты думаешь так же, как и они, так? — злобно бросил он. — Да. Твой отец не осмелился посягнуть на меня, но этот злодей не знает ничего святого, он отнял у меня самое дорогое — дочь. Теперь Ларик будет до конца дней нести вину за это заклятие.
139 
