Особенно,... 
74 
- БРЫЗГИ АНТИЧНОСТИ
- Предупреждал еще Гораций -
- поэт, философ, эрудит,
- что близость муз и дружба граций
- житейской мудрости вредит.
- Учил великий Аристотель,
- а не какой-нибудь балбес,
- что похотливость нашей плоти -
- совсем не грех, а дар небес.
- Как нам советовал Овидий,
- я свой характер укрощаю,
- и если я кого обидел,
- то это я ему прощаю.
- Не зря учил нас Гиппократ
- (а медик был он – первый номер):
- «Болеть – полезней во сто крат,
- чем не болеть, поскольку помер».
- Есть очень точная страница
- в пустых прозрениях Платона:
- что скоро будет честь цениться -
- дешевле рваного гондона.
- Отменной зоркости пример
- сыскался в книге Теофраста:
- пластичность жестов и манер -
- заметный признак педераста.
- Я оценил в Левкиппе вновь
- его суждения стальные:
- «Кто пережил одну любовь,
- переживет и остальные».
- Хотя Сафо была стервоза,
- но мысли – стоят дорогого:
- «Своя душевная заноза -
- больней такой же у другого».
- Сказал однажды Геродот,
- известный древности историк,
- что грешник подлинный лишь тот,
- кому запретный плод был горек.
- Заметил некогда Сенека,
- явив провиденье могучее,
- что лишь законченный калека
- не трахнет женщину при случае.
- А чуткий к запахам Хилон
- весьма любил, как пахнут кони,
- но называл одеколон -
- «благоуханием для вони».
- Великий скульптор Поликлет
- ваял роскошно и сердито:
- кто б ни заказывал портрет,
- он вылеплял гермафродита.
- Был Демосфен оратор пылкой
- и непосредственной замашки,
- а если бил кого бутылкой -
- рука не ведала промашки.
- Полезно в памяти иметь
- совет интимный Авиценны:
- «Не стоит яйцами звенеть,
- они отнюдь не звоном ценны».
- Прочел у некоего грека
- (не то Эвклид, не то Страбон),
- что вреден духу человека
- излишних мыслей выебон.
- Писал когда-то Еврипид,
- большой мастак в любви и спорте:
- «Блаженный муж во сне храпит,
- а не блаженный – воздух портит».
- Прекрасно умственной отвагой
- у Архимеда изречение:
- «Утяжеленность пьяной влагой
- приносит жизни облегчение».
- В саду своем за чашкой чая
- сказал однажды Фукидид:
- «Мудрец живет, не замечая
- того, про что кретин – галдит».
- Был молод циник Диодор,
- но у него дыханье сперло:
- соленый мелкий помидор
- попал в дыхательное горло.
- Признался как-то Эпикур,
- деля бутылку на троих,
- что любит он соседских кур -
- гораздо больше, чем своих.
- Жил Диоген в убогой бочке,
- но был он весел и беспечен
- и приносил туда цветочки,
- когда гречанку ждал под вечер.
- Как объяснил друзьям Эсхил,
- заплакав как-то ближе к ночи:
- «Когда мужик позорно хил,
- ему супругу жалко очень».
- Виноторговец Аристипп
- ничуть умом не выделялся,
- но был такой распутный тип,
- что даже скот его боялся.
- Когда ученая Аспазия
- плоды наук в умы внедряла,
- то с мужиками безобразия -
- на манускриптах вытворяла.
- Любил себя хвалить Гомер,
- шепча при творческих удачах:
- «Я всем векам даю пример,
- слепые видят зорче зрячих».
- Легко слова Эзопа эти
- ко всем эпохам приложить:
- «Хотя и плохо жить на свете,
- но это лучше, чем не жить».
- Весьма ученый грек Фалес
- давал советы деловые:
- «Не заходи бездумно в лес,
- который видишь ты впервые».
- Был тонкий логик Эпидод,
- писал он тексты – вроде басен:
- «Дурак не полностью – лишь тот,
- кто с этим полностью согласен».
- С людьми общался Архилох
- без деликатности и фальши:
- «Пускай ты фраер или лох,
- но если жлоб – отсядь подальше».
- Был Горгий – истинный философ:
- людей в невежестве винил
- и тьму загадочных вопросов
- еще сильнее затемнил.
- Жил одичало Эпиктет -
- запущен дом, лицо не брито,
- но часто пил он тет-а-тет
- с женой соседа Феокрита.
- Пиндар высоким был поэтом,
- парил с орлами наравне,
- но успевал еще при этом
- коллегу вывалять в говне.
- Сказал философ Парменид,
- не допускавший верхоглядства,
- что каждый день его тошнит
- от окружающего блядства.
- Одна из мыслей Эмпедокла
- мне исключительно любезна:
- «Чья репутация подмокла,
- сушить такую – бесполезно».
- Блуждал по небу взор Лукреция,
- раскрыт был мир его уму,
- и вся мифическая Греция
- была до лампочки ему.
- С похмелья раз Анаксимандр
- узрел природы произвол:
- близ дома росший олеандр
- большими розами зацвел.
- Не зря писал Экклезиаст,
- и я в его словах уверен:
- «Опасен тот энтузиаст,
- который всех пасти намерен».
- Был очень мудрым Демокрит,
- и вот ума его творение:
- «Когда душа в тебе горит,
- залей огнем ее горение».
- Учил угрюмый Ксенофан,
- что мир обрушится в итоге,
- поскольку неуч и профан
- повсюду вышли в педагоги.
- Зенон, кидая крошки в рот,
- заметил в неге и покое,
- что бездуховен только тот,
- кто знает, что это такое.
- В театре сидя, Анахарсис
- уже почти что задремал,
- но испытал такой катарсис,
- что стал заикой и хромал.
- Приятно мне, что старший Плиний
- со мною схож во вкусах был
- и плавность нежных женских линий
- весьма и всячески любил.
- А младший Плиний в тот момент
- писал совсем иные книжки,
- поскольку был он импотент
- и знал о ебле понаслышке.
- Молился Зевсу жрец Пирей
- и от судьбы не ждал злодейства,
- но слух пошел, что он еврей,
- и с горя впал он в иудейство.
- Солон писал законы все,
- чтоб обуздать умы и души,
- но сам один из них нарушил,
- за что в тюрьму позорно сел.
- Сказал однажды Заратустра,
- что слышал он, как пела птица:
- «Не надо, люди, слишком шустро
- по этой жизни суетиться!»
- Состарясь, ветхий Ганнибал
- в тени от лавра за колодцем
- детишкам байки загибал,
- что был великим полководцем.
- Как сам Лукулл, не мог никто
- перед едой произнести:
- «Всегда идет на пользу то,
- что вред не может принести!»
- И духом был неукротимый,
- и реформатор был Пиррон,
- нанес весьма он ощутимый
- хозяйству Греции урон.
- Мирил соседей Гесиод,
- когда они бывали злы:
- «Над нами общий небосвод,
- а вы ругаетесь, козлы!»
- Рассеян был Аристобул
- и влип однажды в передрягу:
- чужие тапочки обул,
- и в рабство продали беднягу.
- У геометра Филолая
- была культура тех веков,
- и, сластолюбием пылая,
- он еб своих учеников.
- Тоска томила Протагора,
- когда шептались прохиндеи,
- что он украл у Пифагора
- свои несвежие идеи.
- Все брали в долг у Феогнида,
- не отказал он никому,
- но иногда, такая гнида -
- просил вернуть он долг ему.
- Напрасно мучился Конфуций,
- пытаясь к разуму воззвать:
- «Не надо свой отросток куцый
- куда ни попадя совать!»
- Учил маневру Ксенофонт
- (вояка был поднаторевший):
- «Бери противника на понт,
- пуглив и робок враг забздевший».
- От чина к чину рос Люцилий,
- но потерял, увлекшись, меру:
- сошелся он с еврейкой Цилей,
- чем погубил свою карьеру.
- Весьма гордился Поликрат:
- на рынке мудрость победила,
- и сдался споривший Сократ,
- ему сказав: «Ты прав, мудила!»
- Учеников Анаксимен
- тому учил больших и малых,
- что крутость резких перемен
- родит мерзавцев небывалых.
- Анакреон не знал сомнений,
- пробормотав на склоне лет:
- «Какой ни будь мудрец и гений,
- а тоже ходишь в туалет».
- Весь век нам в это слабо верится,
- но Гераклит сказал однажды,
- что глупо смертному надеяться
- одну бутылку выпить дважды.
Оглянись вокруг себя
Персонажу Библии Хаму крепко не повезло: имя его стало нарицательным. Хотя вина его перед отцом была ничтожна, если вообще была. Судите сами, ибо я его не в силах осудить. Вполне домашний эпизод: отец семейства Ной из лично выращенного винограда изготовил вино и сильно перепил, пробуя полученный продукт. В силу чего лежал он голый (было ему жарко, что естественно) в своем шатре, куда и заглянул, ища отца, его младший сын Хам. Увидев наготу и опьянение отца (и пьяный храп услышав, разумеется), он тут же повернулся и пошел об этом рассказать старшим братьям. Братья отыскали кой-какое покрывало или просто сменную одежду и заботливо укрыли спящего отца. При этом подошли они к нему, вежливо пятясь, то есть спинами вперед, чтоб не увидеть папу нагишом. А когда Ной проснулся и очухался, то братья ему это рассказали, и старик рассвирепел настолько (не с похмелья ли?), что проклял собственного внука, одного из сыновей Хама, уж никак не виноватого ни в чем ребенка, и обрек его на рабство. Вот и вся история. Прошу еще учесть, что нисколько не глумливо и без тени насмешки над напившимся отцом – ни слова нет об этом, просто рассказал младший сын своим старшим братьям, что отец в шатре находится в довольно неприглядном виде.
74 
