44 
«Тку мне стрее!»
«Трос! Трос тни, чтоб ео!»
«Дастмне ктон накнец вертку!»
Обрадованный, Ланарк поднялся на ноги и бежал в темноте, пока не наткнулся на поверхность, которая загремела под его напором. Это была одна из завес. Он сделал шаг назад, чтобы навалиться на нее с размаху, но она открылась сама. Послышался оглушительный шум, словно многочисленные стаи скворцов бились в толстое оконное стекло. В ярком круге дверей стояли, глядя на Ланарка, трое людей с бледными лицами — двое в комбинезонах, а один в халате врача.
— Вы шли навстречу потоку! — закричали они.
— Другого пути не было.
— Но вы оставили без света клубы! Из-за вас застряли вакуумные экскаваторы!
Вмешался доктор:
— На это все мне наплевать, но вы вызвали эпидемию нервного тремора и бог знает сколько переломов. Если бы это случилось после стовосьмидесятого, вы оказались бы убийцей! Массовым убийцей!
— Простите, но мне необходимо добраться до студии Озенфанта.
Мужчины в комбинезонах переглянулись.
— Озенфант, конечно, большой человек, но если он будет позволять своим сотрудникам блокировать поток, ему несдобровать.
Доктор отвернулся и пошел прочь. Ланарк собирался последовать за ним, но один из мужчин в комбинезонах потянул его за рукав:
— Нет-нет, парень, ты уже достаточно наделал бед. Пойдем-ка туда, откуда ты явился.
Пока Ланарк, сопровождаемый двумя спутниками (один шел спереди, другой сзади), двигался к выходу, нормальное перемещение света и воздуха возобновилось. Когда они приблизились к залу, в тоннеле зазвучал обычный шум. Человек, шедший первым, ключом открыл один из лифтов, впустил всех внутрь и произнес:
— К профессору Озенфанту, потом к клоаке. — Кинув осуждающий взгляд на Ланарка, он добавил: — Клоаку затянуло льдом.
— Прошу прощения.
Дверь открылась. Ланарка вытолкнули в студию; спутники за ним не последовали.
Перед экраном сидели четверо, прихлебывали из стаканов и перебрасывались фразами. Озенфант, оглянувшись, воскликнул с улыбкой:
— Ага, вы как раз успели! Когда вырубилось электричество, мы испугались, что вам не добраться вовремя. Но постойте, дружище, у вас на лбу кровь!
На экране испускала сияние серебряная фигура, воздух чуть колыхался над ее разинутым клювом. Когда Ланарк перевел взгляд с нее на уютно расположившуюся группу, в нем вспыхнул гнев. Он быстро пересек студию, прошел между Озенфантом и музыкантшей, игравшей на виолончели, задрал правую ногу и всадил каблук в центр экрана. Экран треснул и погас. В полной тишине Ланарк направился к стене, отодвинул гобелен и шагнул в тоннель.
Наклонившись, он просунул плечи в открытый проем. Все ее конечности сейчас были покрыты металлом; она выросла и упиралась головой в одну стену и копытами в другую; крылья были простерты в стороны, и перья касались стен; пола совсем не было видно. Воздух обжигал, из клюва устремлялась вверх белая полоска, похожая на сигаретный дымок.
Он позвал:
— Рима.
Голос отозвался с восторженным трепетом:
— Это ты, малыш Toy? Пришел попрощаться? Мне теперь не холодно, Toy, мне тепло, а скоро я засияю.
— Я не малыш и пришел не затем, чтобы попрощаться.
Он забрался в проем, перешагнул подрагивавшие медные крылья, сел, расставив ноги, на серебряную грудную клетку и шумно выдохнул. Комнату заполняли клубы пара. С ликующим смешком она произнесла:
— Ты все еще здесь? Я тебе рада. Теперь, когда я удаляюсь, ты мне начал нравиться, но тебе нельзя здесь больше оставаться.
— Послушай! Послушай меня! — выкрикнул Ланарк и смолк, не зная, что добавить.
Он склонился и в отчаянии толкнулся головой в ее челюсти. Лицо обдало жаром, волосы встали дыбом. Раздался треск, и голос Озенфанта произнес резко:
— У вас остается десять секунд, чтобы покинуть помещение, купол вот-вот запечатают, его больше не откроют, у вас остается семь секунд.
Она снова рассмеялась; ее смех звучал прямо у его уха.
— Ты что, досадуешь, что некому будет больше читать, Toy? Но я расправила крылья, полечу, куда захочу, а тебе со мною нельзя: взметнусь на пламени кудрей и, словно воздух, пожру людей.
— Ее челюсти вот-вот закроются, — проговорил Озенфант. — Слушайте, вы меня не любите, но я даю вам пять дополнительных секунд, пять секунд сверх положенного. Отсчет пошел.
Послышалось слабое шипение, и изо рта рванулось такое облако пара, что Ланарк с воплем отдернул голову.
44 
