95 
— Я потрачу деньги на выпивку за здоровье твоей памяти, — сказал Toy.
— Если в голове у тебя не пусто, потрать их иначе.
Примерно через год Toy обнаружил в ящике комода письмо, написанное рукой матери карандашом. Это был с трудом различимый черновик письма, которое она, по-видимому, так и не собралась отправить. Адресовано оно было в отдел писем дешевого женского журнала.
Мне очень понравились письма ваших читательниц о забавных ошибках, которые иногда делают дети. Интересно, напечатаете ли вы мою историю. Когда моему малышу было лет шесть или семь, мы однажды вышли погулять довольно поздно и смотрели в небо, на звезды. Вдруг Дункан спросил: «А где черпак?» Отец учил его различать созвездия, и он перепутал названия (надо было сказать «ковш»). Последнее время я неважно себя чувствую и вынуждена целые дни проводить в постели. Самое большое удовольствие мне доставляют такие вот воспоминания.
Toy помедлил, держа письмо в руке. Он вспомнил ту ночь. Это было возле хостела в Кинлохруа перед Рождеством. Они собирались всей семьей на концерт в главном здании, и вопрос этот задала Рут. У миссис Toy он всегда был любимчиком, и вопрос она невольно приписала ему. Toy положил письмо обратно в ящик. Печаль защемила болью какой-то дальний уголок его сознания: так щенок пытается привлечь внимание хозяина, ухватив зубами край его пальто.
Глава 20
Работодатели
Результаты выпускных экзаменов еще не были оглашены, но почти каждый знал, хорошо или плохо он их сдал, и в школе взволнованно рассуждали о максимальных жалованьях и минимальном уровне квалификации. Агенты по найму рассказывали, как сделать карьеру в бухгалтерском и банковском деле, на государственной гражданской службе. Юрист говорил о правоведении, инженер — об инженерном искусстве, майор — о военной службе. Шотландец из Канады толковал о преимуществах эмиграции. Ученики, сбившись кучками, спорили, что лучше: пройти в школе шестой год обучения и набрать побольше баллов — или же сразу поступать в университет, в коммерческие и технические колледжи. Мистер Toy обратился к сыну с вопросом:
— Итак, какие у тебя планы?
— Не знаю.
— Чем ты собираешься заняться?
— Да какая разница?
— Взгляни на вещи трезво, Дункан. Если ты не сможешь обеспечивать себя любимым делом, ты должен выбрать что-то родственное ему.
— Я хочу написать современную «Божественную комедию» с иллюстрациями в духе Уильяма Блейка.
— Похоже, можно бы попытаться стать коммерческим художником?
— Для этого мне нужно проучиться в художественной школе еще четыре года, но у тебя не будет на это средств.
Мистер Toy задумался.
— Когда я работал у Лэрда, изготовителя коробок, у меня завязались дружеские отношения с Арчи Таллохом, возглавлявшим художественный отдел. Тогда они принимали на работу шестнадцати-семнаддатилетних. Они рисовали ярлыки для упаковок и картонных ящиков, придумывали узоры для оберточной бумаги. Это, вероятно, не очень согласуется с твоим богемным складом, но важно начать. Если я черкну Арчи Таллоху, он, думаю, посмотрит твои наброски.
Освободившись от занятий после полудня, Toy направился в Бриджтон — в свежевычищенном пальто, держа под мышкой папку с рисунками. Фабрика располагалась возле реки, и Toy спустился к берегу по узким улочкам, где между жилыми домами и свалками ютилось множество мелких предприятий. Серое небо над крышами Кэткин-Брэс казалось плоским и темным: оно стеной замыкало город, хотя вдали, на горизонте, и различимы были силуэты деревьев. Ему вспомнились слова матери, сказанные ему, когда он был совсем маленьким. Эти деревья напоминали ей караван верблюдов, бредущий по пустыне. Потолок облачности, придавив город, исторг из себя туманную морось. Улицы заблестели, отразив бледное небо; проскользнувшая над улицей чайка, казалось, задевала крыльями облака. Город словно бы завис в сером пространстве; жильцы поднимали оконные рамы и выставляли на подоконники растения в горшках для поливки. При виде дождя на душе у Toy стало легче. Он почувствовал уверенность в себе и начал воображать, как будет часто проходить этой дорогой к заведению Лэрда. Даже разбогатев, он с такой пунктуальностью будет появляться на этих улицах, что окрестные жители станут проверять по нему часы. Он войдет в их жизнь неотъемлемой частью. Toy подошел к фабрике — огромному кирпичному кубу на скрещении двух улиц. Он поправил галстук, пригладил волосы, крепче прижал к себе папку и толкнул вращающуюся дверь из меди, стекла и резного красного дерева.
95 
