27 
Дэниел сунул очки в нагрудный карман рубахи, и во взгляде, который он затем обратил на девушку, она увидела одобрение.
— Значит, вы уже задумывались над этим самостоятельно? Интересно, какого мнения о ваших радикальных взглядах ваш дружок?
— Может быть, вы прекратите наконец обзывать его моим дружком? — раздраженно бросила Джорджина и, отойдя к окну, выглянула наружу. — У него, между прочим, есть имя, Питер, и он не подозревает о том, что я вообще имею какие-то взгляды. Даже если я передам ему, что только что говорила вам, он просто потреплет меня по плечу, улыбнется и скажет: «Очень мило, дорогая». Но ничего, я заставлю его наконец обратить на меня внимание и крепко задуматься! Навестить сталеплавильню или газовую компанию у меня нет возможности, но я проберусь на фабрику к отцу. Когда мы с Питером поженимся, моя доля перейдет к нему. Зная это, он вынужден будет отнестись к моим словам серьезно.
— Увы, этого не случится. Бьюсь об заклад, что он примчится сюда сразу же, как только газета появится в киоске, который, кстати говоря, находится почти напротив его магазина. Я скажу, что выкрал у вас фотопластинки, сам проявил их и использовал в своих целях. Он мне поверит. Вы же останетесь в стороне.
Джорджина вновь обернулась к нему, и на лице ее играла уверенная улыбка.
— Прекрасно, дорогой, — открыто передразнивая его техасское произношение, проговорила она. — Только побеспокойтесь, пожалуйста, чтобы он не слишком испортил ваше лицо. Вы приглашены в пятницу в дом мэра на вечер. И вы посетите его, хочется вам того или нет.
Обронив пригласительную карточку ему под ноги, она подобрала юбки и вышла из комнаты.
Глава 8
Дэниел стоял, прислонившись к окну, и ждал, когда красивая блондинка в белом платье выйдет на улицу. Джорджина была своенравной, избалованной особой, и ему это нравилось. Но вот только что она раскрылась перед ним совершенно другой стороной, и Дэниел не мог побороть охватившего его восхищения. Да, она избалованная, но при этом еще и с головой!
Губы его тронула улыбка, едва он заметил появившуюся на крыльце Джорджину. Видение в белых шелках, газе и кружевах, распространяющее вокруг себя тонкий аромат ландыша… Дэниел до сих пор втягивал носом цветочный запах, оставшийся в комнате после нее. Питер Маллони даже не подозревает о том, как ему повезло. И Дэниел собирался в самое ближайшее время раскрыть ему на это глаза.
Он выставил руку из окна и обронил пригласительную карточку, надеясь, что она приземлится прямо перед ней. Немного не рассчитал. Приглашение сначала ударилось о зонтик девушки и лишь потом соскользнуло в придорожную пыль.
Джорджина остановилась, наклонилась за карточкой, подняла ее, сложила зонтик и оглянулась на Дэниела, все еще стоявшего в окне.
Боюсь, мэр не захочет видеть меня у себя после сегодняшнего выхода первого номера моей газеты, — крикнул он.
Вместо ответа девушка молча повернулась и вновь скрылась в доме.
Для Дэниела это явилось неожиданностью. А впрочем… Все правильно, благовоспитанные девушки не имеют привычки кричать через всю улицу, задрав голову. И потом, Дэниел не хотел, чтобы она уходила так стремительно, — надеялся в полной мере разделить вместе с кем-нибудь свой сегодняшний триумф, и мисс Джорджина Мередит Хановер идеально подходила на эту роль. Конечно, ему хотелось отметить дело шампанским и веселой пирушкой, как это принято, но пока не мог себе этого позволить.
Застегнув рубашку на все пуговицы и заправив ее в штаны, он откинул рукой волосы со лба. Давно уже надо бы сходить к парикмахеру. Эви было бы сейчас стыдно за него.
Однако когда Джорджина вновь вошла в комнату, на лице Дэниела играла широкая улыбка. Он поджидал ее, сложив руки на груди. Приблизившись, девушка вернула ему пригласительную карточку.
Выход газеты не помеха. Можете не сомневаться, мэр захочет увидеть вас у себя хотя бы для того, чтобы расправиться с вами! Но в любом случае вас приглашает не он, а его супруга. И если вы там не появитесь, она ничего не расскажет об «Эй-би-си ренталс». Выбирайте, что лучше: узнать все сразу, не прикладывая к этому усилий, или долго и мучительно трудиться ради получения интересующих сведений?
Ее голубые глаза сверкали, словно бриллианты, а лицо раскраснелось от жары и еще, может быть, от возмущения. Дэниелу вдруг нестерпимо захотелось поцеловать ее в губы, до того они были соблазнительны… «Чепуха, просто она поджала их от злости. Надо ее рассмешить, и наваждение исчезнет», — отчаянно борясь со своим желанием, решил он.
27 
