Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
158 
Наклонившись, Лэшер принялся ее целовать.
— Не делай больше этого. Если у меня случится еще один выкидыш, я умру. Чтобы отправить меня на тот свет, существуют более легкие и быстрые способы. Неужели ты до сих пор не понял, что не сможешь иметь от меня ребенка? Почему ты вбил себе в голову, что кто-то вообще может родить тебе ребенка?
— На этот раз никакого выкидыша у тебя не будет, — заверил ее он.
Лэшер лег рядом с ней, положив руку ей на живот. На лице у него играла улыбка.
— Да, моя дорогая. Моя любимая. Ребенок жив. Он там. Это девочка. Она может меня слышать.
Роуан закричала.
Весь ее гнев обратился на неродившегося ребенка, которого нужно было во что бы то ни стало убить, убить, убить. Но когда она откинулась на спину, обливаясь потом и смердя жутким запахом рвоты, который остался у нее во рту, то услышала звук, похожий на чей-то плач.
Лэшер пел странную песню, которая более всего походила на жужжание.
И вдруг раздался плач.
Она закрыла глаза, вся обратившись в слух.
Но не услышала никакого плача. Но зато смогла различить тоненький голосок, звучавший у нее внутри и говоривший с ней на понятном ей без слов языке. Находящееся в ней существо искало ее любви и утешения.
«Я никогда больше не причиню тебе боль»,— подумала Роуан и в ответ получила безмолвное выражение благодарности и любви.
Господи! Лэшер был прав! В ней росло живое существо. Не просто росло, но слышало ее и ощущало всю ее боль.
— Тебе не придется ее долго носить, — произнес Лэшер. — Я буду заботиться о тебе от всей души. Ты моя Ева, но только безгрешная. Когда ребенок родится, если захочешь, можешь умереть.
Роуан ничего ему не ответила. Какой в этом был смысл? Ее согревала мысль, что впервые за два месяца у нее появился еще кто-то, с кем можно было поговорить. Поэтому она молча отвернулась...
158 
