Особенно,... 
114 
***
– Добрый день. Кафе «Юпитер». Нагамини у телефона.
Ослица. По-моему.
– Э-э, алло. Могу я поговорить с госпожой Имадзё?
– Извините, но, видите ли, она сегодня не работает.
– Понятно. А не могли бы вы сказать, когда ее следующая смена?
– Извините, не могла бы.
– Понятно. Из-за правил безопасности?
– Ослица громко хохочет.
– Нет, не поэтому. Видите ли, последняя смена мисс Имадзё была в воскресенье.
– Понятно…
– Она студентка, учится музыке; в колледже начинается семестр, и поэтому она больше не будет здесь подрабатывать, понимаете, чтобы вплотную заняться учебой.
– Понятно. Я надеялся поговорить с ней. Я просто друг…
– Да, я вас понимаю, если вы ее друг…
– Может быть, у вас есть ее домашний номер? На какой-нибудь регистрационной карточке или в списке?
– Мы не держим здесь ни карточек, ни списков. К тому же госпожа Имадзё работала у нас всего один месяц.– Ослица что-то мурлычет про себя, размышляя.– Мы не держим здесь личные дела и все такое, понимаете, из-за нехватки места. Даже наша раздевалка – она меньше, чем ящики, в которые фокусники втыкают свои мечи. Это несправедливо. В нашем филиале в Йойоги, понимаете, раздевалка достаточно большая, чтобы…
– Спасибо, госпожа Нагамини, но…
– Стойте! Стойте! Госпожа Имадзё оставила мне свой номер, но только на тот случай, если позвонит некто по имени Эйдзи Миякэ.
Убейте меня.
– Это я. Меня зовут Эйдзи Миякэ.
– Правда? – Ослица заливается громким смехом.
– Правда.
– Вот это да! Ну, не смешное ли совпадение?
– Вы полагаете?
– Госпожа Имадзё просила меня дать номер, только если позвонит Эйдзи Миякэ. И вот звоните вы, и вас зовут Эйдзи Миякэ! Я всегда так говорю, понимаете. «Правда удивительней действительности». Я видела, как вы ударили головой того негодяя. Должно быть, больно было!
– Госпожа Нагамини, пожалуйста, дайте мне номер госпожи Имадзё.
– Хорошо, подождите минутку, интересно, куда же я его задевала?
Номер Аи Имадзё из десяти цифр. Я добираюсь до девятой и чувствую, что рука костенеет от страха. А вдруг мой звонок смутит ее? А вдруг она подумает, что я – просто козел, который не хочет оставить ее в покое? Что, если трубку снимет ее друг? Ее отец? Что, если она сама снимет трубку? Что я скажу? Оглядываюсь. Покупатели, свитера, пустое пространство. Нажимаю последнюю цифру. В квартире где-то далеко отсюда раздается звонок телефона. Кто-то встает, может быть останавливая видео, может – откладывая палочки для еды, проклиная эту помеху…
– Алло!
– Она.
– Э-э…– Я пытаюсь заговорить, но мое горло сжимает спазм, и из него вылетают только какие-то невнятные звуки.
– Алло!
Нужно было лучше подготовиться.
– Алло! Я могу узнать, кто звонит?
– Ко мне возвращается дар речи.
– Алло, это Аи Имадзё?
Глупый вопрос. Я знаю, что это Аи Имадзё.
– Я, э-э, мой, э…
– Судя по всему, она рада.
– Мой рыцарь в сверкающих доспехах.
– Как вы поняли?
– Я узнала ваш голос. Откуда у вас мой номер?
– Мне его дала госпожа Нагамини из кафе «Юпитер». Случайно. Если вам сейчас неудобно говорить, то я могу, э-э…
– Вот и нет, сейчас как раз удобно. Я пыталась найти вас в бюро находок на вокзале Уэно, вы говорили, что там работаете, но мне сказали, что вы неожиданно уехали.
– Да, э-э, госпожа Сасаки мне говорила.
– Это из-за вашего родственника?
– Отчасти. То есть нет. В каком-то смысле, да.
– Ну, по крайней мере, теперь все прояснилось. Куда вы исчезли тогда, в «Ксанаду»?
– Я подумал, что к вам захотят подойти многие, э-э, из организаторов и музыкантов.
– Точно! И мне так хотелось, чтобы вы угостили некоторых своим фирменным ударом. Кстати, как ваша голова? Не случилось мозговой травмы?
– Нет, мозг в порядке, спасибо. В каком-то смысле.
Аи Имадзё это кажется смешным.
Мы начинаем говорить одновременно.
– После вас,– говорю я.
– Нет, после вас,– говорит она.
– Я, э-э,– электрический стул, должно быть, приятней, чем это,– тут размышлял, если, то есть это совершенно ничего, если нет, знаете,– никогда не бросайся в бой без четкого плана отступления,– но можно ли, э-э, мне, э-э, позвонить вам?
Пауза.
– Итак, Миякэ, вы звоните мне, чтобы спросить меня, можете ли вы мне позвонить, верно?
Мне и в самом деле нужно было лучше подготовиться.
***
С тех пор как Козел-Сочинитель оставил свое страдающее артритом тело в священном озере, ходьба доставляла ему одно удовольствие. Бамбук расступался перед ним, козодои выводили велеречивые трели. Он поднял голову и увидел на холме дом. Странно было наткнуться на подобное здание на плато Лапсанг Сушонг. Со своим затянутым ряской прудом и стрекозами оно бы лучше смотрелось в каком-нибудь сонном пригороде. На островке светился каменный фонарь. Пестрый кролик исчез в ромбовидных ростках ревеня. Под фронтоном виднелось открытое треугольное окно. Воздух полнился шепотами. Козел-Сочинитель пошел по тропинке к парадной двери. Ее ручка со сломанным язычком закрутилась вхолостую, дверь распахнулась, и Козел-Сочинитель полез по натертым до блеска ступенькам на чердак.
114 
