274 
— Вряд ли ты скоро войдешь в Аскул, — сомневался Скатон.
Помпей Страбон ответил не сразу — он был слишком занят куском поджаристой свиной кожицы. Наконец он покончил с ней, вытер руки о тунику и усмехнулся.
— Не имеет значения, сколько времени на это потребуется, — сказал он, — рано или поздно Аскул падет. И я сделаю так, что жителям этого города никогда больше не захочется поднимать руку на римского претора.
— Это была крупная провокация, — охотно согласился Скатон.
— Крупная или мелкая, для меня здесь нет большой разницы, — заявил Помпей Страбон. — Я слышал, Видацилий вошел туда. Аскуланцам придется кормить больше едоков.
— В Аскуле нет едоков из войск Видацилия, — возразил Скатон.
— О! — Помпей Страбон поднял лицо, измазанное свиным жиром.
— Видацилий, как мы предполагаем, сошел с ума, — заявил Скатон. Италик ел куда более аккуратно, чем хозяин шатра.
Предчувствуя интересную историю, весь шатер умолк и приготовился слушать.
— Он появился перед Аскулом с двадцатитысячным войском незадолго до смерти Секста Юлия, — продолжал Скатон. — Очевидно, с намерением действовать совместно с осажденными. Его идея состояла в том, что, как только он атакует Секста Юлия, аскуланцы сделают вылазку и нападут на римлян с тыла. Хороший план. Он мог бы сработать. Но когда Видацилий пошел в атаку, аскуланцы не предприняли ничего. Секст Юлий разомкнул свой строй и попросту пропустил Видацилия. Аскуланцам не оставалось ничего другого, как открыть ворота и позволить Видацилию войти.
— Я не думал, что Секст Юлий был так искусен в военном деле, — сказал Помпей Страбон.
— Это могла быть и случайность, — пожал плечами Скатон. — Но я в этом сомневаюсь.
— Полагаю, что аскуланцы не слишком обрадовались перспективе кормить еще двадцать тысяч человек?
— Они на месте не могли стоять от бешенства! — ухмыльнулся Скатон. — Видацилия встретили не с распростертыми объятиями, а с недобрыми мыслями. Тогда Видацилий отправился на Форум, взошел на трибуну и высказал городу, что он думает о людях, которые не выполняют приказов. Если бы они подчинились его требованию, то армия Секста Юлия Цезаря была бы уже мертва. И очень возможно, что так оно и было бы. Но аскуланцы оказались не готовы признать его правоту. Главный магистрат спросил Видацилия, понимает ли он, что в городе слишком мало продовольствия и того, что он привез с собой, не хватит, чтобы прокормить его армию?
— Я рад узнать, что между различными группировками моего врага отсутствует согласие, — заметил Помпей Страбон.
— Я рассказываю тебе все это для того, чтобы показать, насколько сильна решимость Аскула держаться, — пояснил Скатон, не повышая голоса. — Ты обязательно услышишь об этом, и я хотел бы, чтобы ты узнал, как все было на самом деле.
— Так что произошло? Схватка на Форуме?
— Точно. Видацилий, как вскоре стало ясно, сошел с ума. Он назвал горожан тайными союзниками римлян и приказал своим солдатам перебить многих из них. Тогда аскуланцы взялись за оружие и отплатили тем же. К счастью, большинство людей Видацилия поняли, что их командир нездоров, и покинули Форум. Когда опустилась темнота, ворота открылись и примерно девятнадцать человек выскользнули из города. Они пробрались мимо римских войск — Секст Юлий умер, и его люди были больше заняты траурной церемонией, нежели несением караульной службы.
— Хм! — фыркнул Помпей Страбон. — Ну, продолжай!
— Видацилий захватил Форум. Он привез с собой много продовольствия и повелел устроить грандиозный пир. Примерно семьсот или восемьсот человек остались с ним и помогли ему справиться с едой. Видацилий сложил также большой погребальный костер. Когда пир был в разгаре, он выпил чашу с ядом, взобрался на костер и поджег его. Пока его люди пьянствовали, он горел! Они сами рассказали мне, что это было отвратительное зрелище.
— Сумасшедший, как галльский охотник за головами, — подытожил Помпей Страбон.
— Точно, — согласился Скатон.
— Значит, город будет сражаться.
— Он будет сражаться, пока не умрет последний аскуланец.
— Одно я могу обещать тебе, Публий Веттий: если хотя бы несколько аскуланцев останутся в живых, когда я возьму Аскул, они пожалеют, что не умерли раньше, — произнес Помпей Страбон. Он отбросил кость, которую обгладывал, и снова вытер руки о тунику. — Знаешь ли ты, как они называют меня? — спросил он вежливо.
274 
