Последние отзывы

  54  

На обратном пути к дворцу наместника Гай Марий заметил, как тепло и уважительно приветствуют Публия Рутилия встречные прохожие.

— Да тебя здесь любят! — воскликнул он, без особого, впрочем, удивления.

— Квинта Муция здесь любят еще больше. Мы внесли в их жизнь значительные перемены: они впервые увидели за работой истинных римлян. Я при всем желании не могу осуждать их за ненависть, которую у них вызывает Рим. Они — наши жертвы, мы немало поиздевались над ними. Поэтому когда Квинт Муций снизил налоги до цифры, сочтенной им и мною приемлемой, и положил конец грабежу, который здесь учиняли многие публиканы, местные жители буквально плясали на улицах! Пергам проголосовал за то, чтобы посвятить Квинту Муцию ежегодный фестиваль; то же самое сделали в Смирне и Эфесе. Сперва нас засыпали дарами, между прочим, очень ценными: произведениями искусства, драгоценностями, коврами. Мы отсылали все это обратно, а нам упорно возвращали. В конце концов мы были вынуждены запретить им входить в дворцовые ворота.

— Способен ли Квинт Муций убедить Сенат, что прав он, а не публиканы? — спросил Марий.

— А ты как думаешь?

Марий задумался; ответ не заставил бы себя ждать, посвяти он большую часть своей римской карьеры Риму, а не сражениям.

— Полагаю, его ждет успех, — решил он. — Его репутация безупречна, и это повлияет на отношение к нему многих pedarii — заднескамеечников, которые в иной ситуации были бы склонны поддержать публиканов, а в их лице — казначейство. Кроме того, он потрясет палату великолепной речью. В его защиту выступит Красс Оратор, что еще больше поднимет его шансы.

— И я того же мнения. Однако он с большим сожалением расставался с провинцией. Вряд ли у него будет впоследствии дело, которое принесет ему столько же удовольствия, как работа здесь. Он очень обстоятелен и щепетилен, а по части организаторского таланта ему вообще нет равных. Моя роль заключалась в сборе сведений по всем районам провинции, а его — в принятии окончательных решений на основании предоставляемых мною фактов. В итоге в провинции Азия впервые за тридцать пять лет были реально определены суммы налогообложения, и казначейство не имеет оснований требовать большего.

— Естественно, ведь до появления консула решения наместника имеют приоритет перед любой директивой Рима, — кивнул Марий. — Однако вы покусились не только на казначейство, но и на цензоров, к тому же публиканы вместе с казначейством будут ссылаться на законность имеющихся контрактов. С появлением новых цензоров придется перезаключать контракты. Вам удалось вовремя переправить в Рим свои выкладки, чтобы они нашли отражение в новых контрактах?

— К несчастью, нет, — сознался Рутилий Руф. — Вот тебе еще одна причина, почему Квинту Муцию пришлось поспешно отбыть домой. Он полагает, что сможет оказать достаточно влияния именно на двоих действующих цензоров, чтобы они отозвали контракты по провинции Азия и настояли на их пересмотре.

— Что ж, публиканов это не слишком встревожит — при условии, что казначейство согласится урезать собственную доходную часть, — сказал Марий. — Предсказываю, что у Квинта Муция будет больше хлопот с казначейством, чем со сборщиками налогов. В конце концов, публиканам будет проще получать хорошую прибыль, если им не придется более отдавать в казну заоблачные суммы, не так ли?

— Именно так, — кивнул Рутилий Руф. — Это-то и питает наши надежды: главное, чтобы Квинт Муций убедил упрямых сенаторов и казначейских трибунов, что Рим не должен требовать от провинции Азия столь много.

— Кто, по-твоему, поднимет самый отчаянный крик?

— Перво-наперво — Секст Перквитиний. Он все равно будет огребать немалую прибыль, однако ему придется расстаться с шедеврами искусства, которые он прихватывал в счет недоимок, если местное население получит возможность полностью выплачивать налоги. Дальше — кое-кто из ведущих сенаторов, давно подкупленных всадниками и, подобно им, перехватывающих порой бесценные произведения искусства. Скажем, великий понтифик Гней Домиций Агенобарб, Катул Цезарь, Поросенок — эти уж точно. Сципион Назика. Кое-кто из Лициниев Крассов, только не Оратор.

— А наш принцепс Сената?

— Думаю, Скавр выступит в поддержку Квинта Муция. Во всяком случае, мы с Муцием возлагаем на это главную надежду. Давай отдадим Скавру должное: он — римлянин старой закалки. — Рутилий Руф хмыкнул. — Кроме того, все его клиенты находятся сейчас в Италийской Галлии, поэтому у него нет личной заинтересованности в провинции Азия; просто он любит поиграть в вершителя судеб. Сбор налогов? Какая проза! К тому же Скавр не коллекционирует предметов искусства.

  54