Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
157 
С самыми нежными чувствами
Третье письмо было от директора …………… средней школы (…………… — это город, где я родился). Он писал:
По поводу запроса о мистере Османде.
Дорогой сэр!
Я получил Ваш запрос по поводу мистера Османда, который уже несколько лет как оставил нашу школу. Настоящим сообщаю Вам, что Ваше письмо, адресованное мистеру Османду, направлено ему в ту школу, где он преподавал после того, как ушел от нас. (Адрес следует.) Я также взял на себя смелость переслать директору школы копию Вашего письма, адресованного мне. Однако, насколько мне известно, мистер Османд покинул и ту школу. Надеюсь, у них есть адрес, куда направлять ему корреспонденцию.
Четвертое письмо было от Китти.
Я понимаю, что Вы могли отказаться принять мое письмо, тем не менее посылаю Вам еще одно. Я должна Вас видеть. Не могли бы мы встретиться завтра, в воскресенье, в одиннадцать утра у статуи Питера Пэна? Я хочу попросить Вас об одном особом одолжении. Это чрезвычайно важно. Для Ганнера, не для меня.
Письмо Китти было вручено мне около девяти часов Бисквитиком после того, как я прочел первые три. В квартире было удивительно тихо, и я не сразу понял, что Кристофер уже отбыл. Я заглянул к нему в комнату. Все его трогательные дурацкие штуки исчезли. Он уехал. Мне стало грустно и немного страшно. Целая эпоха подходила к концу.
Теперь ничто не мешало мне предложить Бисквитику зайти. Мы сидели на кухне и пили чай. В комнате царила атмосфера дворовых служб — свободные от работы слуги сплетничали о своих хозяевах.
— Скажи ей, что я приду. — Получив письмо Китти, я прежде всего почувствовал глубочайшее облегчение. Мой вчерашний жест был несерьезен. Теперь я увижу Китти, даже если небо обрушится.
— Хорошо.
— Поговори со мной, Бисквитик, расскажи мне то — другое. Интересно, что ты все-таки знаешь о том, что происходит? Уверен, что предостаточно.
Бисквитик сбросила свое пальтишко на пол. На ней были узкие саржевые брюки и синий стеганый жакет — более подходящий для зимы вариант того костюма, в котором я в первый раз увидел ее. Свою длинную косу она засунула под жакет. Она выглядела усталой, очень маленькой и худенькой, и личико у нее было такое узенькое и хрупкое. Я положил руку на стол, словно хотел приласкать птичку, и она вложила свою тонкую руку в мою — я нежно поглаживал ей пальцы.
— Кое-что я знаю.
— В самом деле? Леди Китти рассказала тебе?
— Нет, не Китти, Ганнер.
— Ганнер! — Я поспешно отдернул свою руку. То, что она называет своих хозяев фамильярно, по имени, потрясло меня не меньше самой информации.
— А что тут такого? Я ведь не один год живу у них в доме. Вы что, считаете, что меня как бы не существует?
Для него — да, я считал, что она не существует.
— Но…
— Мужчина и две женщины. Мы же всюду вместе.
— Бисквитик, ты ему не сказала…
— Про вас и про нее? Конечно, нет! Я бы не стала причинять ему боль.
— Не наглупи. Если ты кое-что знаешь, то прежде всего должна знать, что ничего плохого тут нет, ведь все это делается ради него. Я, возможно, еще раз с ней встречусь…
— Сколько уже было этих «еще раз». Вы тоже смотрите не наглупите.
— То есть?
— Он ведь хотел убить вас.
— Ты знаешь почему?
— Да.
— Но он же больше этого не хочет, он был со мной так добр вчера, мы теперь с ним друзья.
— Почему вы должны им верить?
— Им?
— Люди ведь могут и притворяться.
— Какого черта!
— Устроить заговор, западню, чтобы прикончить вас.
— Бисквитик, ты с ума сошла.
— Мне пора.
— Не будешь ли ты так добра все-таки объяснить мне… — До свиданья.
— Ты шутишь. Что за глупая шутка. Ну, ладно уж, до свиданья, до следующего письма.
— Больше писем я вам не принесу — я ухожу от них.
— Уходишь от леди Китти?
— Да. Не глупите. Если вы причините ему боль, я прокляну вас.
— Я не собираюсь причинять ему боль! Ну, хватит, пошла. Мне надоели эти загадки, меня тошнит от них.
Она подняла с полу свое пальтишко и стремительно, словно бегущая тень, выскользнула из двери.
Была суббота, вечер, и я находился у Кристел. (Никакой Томазины, конечно, не было, поскольку я не позвонил ей.) На улице большими пухлыми хлопьями непрерывно валил снег. Мы поужинали — яичница с колбасой, бобы и консервированные персики с яичным кремом.
157 
