Особенно,... 
102 
Алекс не удержался и обвел пальцем нежную ямку между ключицами. Если хоть одну пуговицу расстегнуть, то не надо быть прорицателем, чтобы заметить округлую линию груди. Палец его замер на мгновение, но ее напрягшееся тело напомнило, в какую опасную игру он собрался играть. Алекс с насмешкой поднял на нее глаза.
— В следующий раз найдем тебе шейный платок.
И не сказав ничего больше, направился к лестнице. Эвелин так и осталась стоять, чувствуя его прикосновение на коже. В груди что-то стеснилось, стало тепло, даже жарко. Она могла представить, что мысленно видел Алекс под ее одеждой и о чем подумал в тот миг, когда его палец коснулся ее тела. И ей вдруг сделалось стыдно. Скоро они перестанут быть мужем и женой, но воспоминания о тех ночах останутся с ними навсегда.
До нее дошло, что он собирается делать, только тогда, когда он погрузил в тачку большой полупустой сундук, а маленький, набитый до отказа, взвалил на плечо. Эвелин с легкой насмешкой оглядела своего высокоумного мужа и посоветовала:
— Может, оба погрузить в тачку?
Алекс усмехнулся и кивнул на грубую деревянную ручку, приделанную к тачке.
— Сомневаюсь, что тогда ты сможешь сдвинуть тачку с места, но попробовать можно…
Тут ей стал ясен его бредовый план. Эвелин воззрилась на мужа с негодованием, гневом и яростью. Толкать тачку! Вот уж точно, никому в голову не придет, что леди может толкать по улицам это уродливое, облепленное грязью чудовище!.. Только беспардонный грубиян и невежа мог придумать такое!.. Стараясь не встречаться с насмешливым взглядом Алекса, она натянула перчатки и взялась за ручку.
Колесо болталось на оси и скрипело, поэтому тачку мотало из стороны в сторону. Если Эвелин задирала ручку, тачка клевала носом землю, а если опускала ручку ниже, тачку немилосердно мотало. Кляня на чем свет стоит изобретателя этого орудия пыток, Эвелин влекла свое шаткое бремя по улице. Алекс шел сзади, посмеиваясь и подбадривая.
Вообще он, похоже, чувствовал себя прекрасно. Легко балансируя с увесистым сундучком на плече, даже принимался насвистывать, будто светило солнышко и на дворе был июнь. Согнувшись над тачкой и поглощенная только тем, как бы та не завалилась набок, Эвелин не видела, куда они идут. Пару раз Алекс потуже натягивал ей на лоб шляпу, чтобы ее не сдуло ветром. Избегая центральных улиц, он выбирал самые узкие и грязные проулки, так что Эвелин порой приходилось совсем туго. Она уже повторила про себя все свои проклятия по нескольку раз, когда Алекс вдруг остановился.
— Вижу впереди мундиры, любимая. Мы почти у цели. Готова попытать счастья?
А она чувствовала только, что руки у нее сейчас отвалятся, нога дрожат, и не знала, сумеет ли одолеть расстояние до причала. Но в конце пути — свобода. Эвелин просто обязана это сделать.
— Я тебе это припомню, — пробормотала она сквозь зубы и толкнула тачку вперед.
— Вот так, значит? А я-то думал, что оказываю тебе услугу и что твоей благодарности не будет границ за то, как я тебя спас сегодня… Хотя, если тебе не нравится мой план, можешь бросить тачку и идти на причал без нее.
— Змей! — бормотала она, с трудом балансируя неподъемным деревянным чудищем. — Негодяй! Ублюдок!..
Каждая новая выбоина в мостовой знаменовалась новым ругательством.
Шагавший рядом Алекс поздоровался с одним из солдат и остановился поболтать. Эвелин, не разгибаясь, влачила свое бремя. Даже не от страха быть разоблаченной: она боялась, что если остановит тачку, то не сможет сдвинуть ее с места. Резкий ветер хлестал по щекам, и она молилась только о том, чтобы не сдуло шляпу.
В шлюпке у причала сидел, поджидая их, матрос. Сначала он диковато взглянул на нее, потом, сообразив, кинулся наверх и стал вытаскивать сундук из тачки. Послышался голос приближающегося Алекса. С ним кто-то шел к причалу, и явно не один человек. Не смея поднять глаз, Эвелин быстро спустилась в шлюпку и сделала вид, что помогает матросу привязать сундук.
— Если все будет в порядке, отойдем с вечерним приливом. Не хочется рисковать: кто знает, что будет завтра… Эвелин у дяди, прощается. Это у нее может занять немало времени.
— Полагаю, граф позаботится о штрафе? Это позор, так обходиться с леди. Вы знаете, я думаю, что кто-то все это подстроил. Никогда не верил, что она виновна.
Голос незнакомца звучал вроде бы сочувственно, но в нем чувствовалась фальшь. Эвелин еще ниже пригнула голову.
— Сегодня у вас будет случай доказать это, капитан.
102 
