Особенно,... 
195 
— Здорово бы.
— Страница восемьдесят шесть. Это пять долей, так же, Кит?
86, подумал Кит. 18 на тройном, 16 на двойном. Или попасть в «быка», а потом 18 на двойном. Дартс.
— Так, — сказала Николь, усаживаясь рядом с ним. Спина ее оставалась выпрямленной. Жужжа где-то сразу за порогом слышимости, видеокамера оказалась направлена на Николь сзади и захватила Кита в профиль, когда он мрачно к ней повернулся. Нет, на самом деле Николь не походила на учителку. В это мгновение она скрестила ноги, приподняв юбку и коротко поерзав ягодицами по диванной подушке. На ТВ она скорее сошла бы за настоятельницу какого-нибудь монастыря, которая вдруг разохотилась. Или на злючку из офиса в трогательной романтической комедии: сними с нее очки, и она хоть куда. У юбки был то ли длинный разрез, то ли складка, как у килта.
— Кит, ты готов? Что ж, проведи нас по этому тексту.
— Чего-чего?
— Прочти его вслух. Вот, возьми мою книгу. Сядь ближе.
— Сияй, — сказал Кит, — сияй, звезда! — Он дернулся, огорошенный, видимо, восклицательным знаком. — И я… над небосклоном…
— Пребуду, — прошептала Николь.
— Несгибаемым…
— Как…
— Ты, — Кит утер лоб, от натуги покрывшийся испариной. — Пребуду, пребуду несгибаемым, как ты. — Он кашлянул: единожды гавкнула собака, укрывшаяся где-то у него внутри. — Прошу прощенья. Пребуду несгибаемым, как ты…
— Ты, кажется, читаешь всего по слову за раз. Как будто ловишь их языком. Когда ты научился читать?
Раскрытый рот Кита сделался квадратным.
— Ну, мелким был, — сказал он.
— Давай дальше.
— Пус… пустын…
— Пустынником. Отшельником. Затворником.
— Пустынником смиренным и бессонным…
— А «смиренным», Кит, здесь означает «преданным».
— Мир созерцая с горней высоты…
— Обремененный замыслом суровым — / Земные чистотой омыть брега, — сказала Николь; читая, она распахнула свою юбку до самой талии (и Кит увидел прозрачные чулки, приковывающую взгляд смуглую плоть и белый шелковый треугольник, похожий на нос корабля):
- Любуясь новым, девственным покровом,
- Что дарят горам, пустошам снега;
- Так — никогда не опуская веки,
- Взирать на созревающую грудь
- Любви моей заветной, чтоб вовеки
- Ее дыханье нежное уснуть
- Мне не давало, — преданно смотреть
- Всю жизнь, а то — тягуче умереть.
…Ну, Кит?
— Да?
— Итак, что это значит? Можешь подумать, я тебя не тороплю.
Кит еще раз прочел стихотворение. Середину его лба избороздили два вертикальных червя сосредоточенности. Буквы на странице казались не подлежащими толкованию — они были так же переполнены некоей безмолвной сущностью, как те мушки, что витали у него в глазах. Кит продирался через кошмар отсутствующих связей, внезапных исчезновений, ужасающих пустот. Он прикинул, приходилось ли ему раньше так сильно страдать. Тремя или четырьмя минутами позже, когда Кит уже думал, что вот-вот потеряет сознание, он почувствовал, что слова пробиваются на поверхность и готовы сойти с языка.
— Там эта звезда, — начал Кит.
— Да?
— И, — заключил Кит, — он с этой пташкой.
— Что ж, это примерно то, что охватывает сонет. Но что поэт пытается сказать?
И Кит мог бы положить всему этому конец, прямо там и тогда. Но в это время Николь перевернула страницу и глазам Кита предстала закладка с надписью на ней — с надписью, сделанной ее крупным, разборчивым, женственным почерком.
— Ладно, я, может, не очень-то образован, — прочитал Кит почти без затруднений. Фраза прозвучала с запинками, честно. Хорошо прозвучала. — Но мне кажется, что это, типа, не стыкуется со здравым смыслом — спрашивать, что «поэт пытается сказать». Стихотворение — это ж не шифровка, в которой скрыто что-то такое простое и понятное. Само стихотворение и есть то, что он пытается сказать.
— Браво, Кит!
— Влюбленный смотрит на звезду как на образ… этого… постоянства. Что Кит — что Китс выражает здесь, так это стремление оказаться вне времени. Типа, приостановиться вместе со своей заветной любовью. Но, по-моему, само движение — э-э — стихотворения немного мешает такому прочтению. Звезда отождествляется с чистотой. Чистые воды. Свежевыпавший снег. Но влюбленный должен быть смелым. Он должен спуститься с небес и войти — э-э — в поток времени.
— Совершенно верно, Кит. Влюбленный знает, что не в состоянии избежать человеческой сферы со всеми ее восторгами и опасностями. «Тягуче умереть»: для романтиков, Кит, смерть и оргазм равноценны.
195 
