Последние отзывы

  146  

– Отлично. Благодарю вас!

Клеопатра бросила ключ в атласную сумочку. Номер двести один можно будет найти чуть позже. Она бросилась к двери в ту гостиную, куда ушел лорд Рутерфорд. Он сидел в одиночестве и пил. Ее он не заметил.

Снаружи на просторной террасе она увидела его сына, Алекса – он стоял, прислонившись к белой колонне, – какой же он красавец! – и шептался с каким-то темнокожим египтянином. Потом египтянин вернулся в отель. Юноша казался растерянным.

Клеопатра тут же подошла к нему. Подкравшись незаметно, остановилась в шаге от него и стала разглядывать тонкие черты его лица. Да, очень красив. Конечно, и сам лорд Рутерфорд очень даже обаятельный мужчина, но этот так молод, кожа у него нежная, как лепестки роз, и при этом он высок, тонок в талии, широкоплеч. И какие ясные у него глаза, какой доверчивый взгляд! Ну вот, теперь и он заметил ее.

– Юный виконт Саммерфилд, – произнесла она. – Мне сказали, вы сын лорда Рутерфорда? От улыбки лицо его просияло.

– Да, я Алекс Саварелл. Простите, не помню, чтобы я имел честь…

– Я голодна, виконт Саммерфилд. Не желаете ли проводить меня до ресторана этого отеля? Мне бы хотелось немного поесть.

– Буду очень рад. Какой приятный сюрприз!

Он согнул руку в локте и учтиво поклонился. Клеопатра взяла его под руку. О, он ей очень нравится – никакой стеснительности. Он провел ее снова по тому же многолюдному центральному залу, мимо темной гостиной, где пил его отец, и ввел в просторное помещение с высоким позолоченным потолком.

По краям зала стояли столики, накрытые скатертями. В центре танцевали пары: мужчины в строгих костюмах и женщины в пышных юбках, похожих на яркие распустившиеся цветы. А музыка, какая прекрасная музыка – правда, громкая – даже уши болят. Гораздо лучше, чем в музыкальном ящике. И такая печальная!

Алекс тут же подозвал к себе пожилого мужчину и попросил выбрать для них столик. Надо же, такой уродливый, а одет не хуже, чем другие. Но мужчина сказал очень почтительно:

– Слушаюсь, лорд Саммерфилд. Столик он выбрал чудесный – заставленный роскошной посудой, с огромным букетом цветов в центре.

– Что это за музыка? – спросила Клеопатра.

– Американская, – ответил Алекс. – Зигмунд Ромберг.

Она начала легонько раскачиваться из стороны в сторону.

– Не хотите потанцевать? – спросил виконт.

– Это будет просто здорово!

Он обнял ее – о, какая теплая у него рука! – и вывел на середину зала. Каждая пара танцевала по-своему – места было много, так что казалось, будто они танцуют в одиночестве. И печальный мотив полностью захватил ее. И этот юноша с такой симпатией смотрит на нее. Он на самом деле потрясающий парень, этот Алекс, виконт Саммерфилд.

– Как здесь уютно! – сказала Клеопатра. – Настоящий дворец! И музыка такая проникновенная, такая печальная. Правда, она сильно бьет по ушам, а я не люблю громких звуков. Не люблю птичьего крика, не люблю, когда стреляют.

– Конечно, кому это нравится, – с легким недоумением согласился Алекс. – Вы такая хрупкая. Я еще не говорил вам, что у вас восхитительные волосы? Сейчас не многие женщины могут позволить себе носить распущенные волосы. Вы похожи на богиню.

– Ну что ж, очень приятно. Спасибо.

Он ласково засмеялся. Такой искренний. В его взгляде нет ни страха, ни фальши. Он похож на принца, которого воспитывали добрые нянюшки. Слишком нежен, не приспособлен к реальной жизни.

– Может, вы назовете мне свое имя? – спросил он. – Знаете, ведь нас не представили друг другу, так что, похоже, придется знакомиться самостоятельно.

– Я Клеопатра, царица Египта. – Как ей нравится этот танец, ее ведут, разворачивают, кажется, что пол под ногами колеблется, словно вода.

– Ну что ж, готов поверить, – сказал Алекс. – Вы на самом деле похожи на царицу. Можно я буду называть вас Ваше Величество?

Она рассмеялась:

– Ваше Величество… А что, у вас именно так принято обращаться к царицам? Ладно, называйте меня Ваше Величество. А я буду называть вас лордом Саммерфилдом. А что, все эти мужчины… тоже лорды?

В темном зеркале на обшитой деревом стене Эллиот увидел, как Уинтроп и его свита уходят. Вернулся Питфидц. Он сел на стул напротив Эллиота и заказал выпивку.

– Еще одно преступление, – сообщил он. – Господи, не понимаю, что творится с молодым Стратфордом!

– Расскажи.

– Поразительно! Некая исполнительница танца живота, любовница Генри Стратфорда. Они нашли ее мертвой, со сломанной шеей, в садике возле дома, в котором она жила с Генри Стратфордом. Все вещи Генри были там. Паспорт, деньги, все.

  146