Особенно,... 
57 
– Да, Джулия Стратфорд очень устала. Джулия Стратфорд оказалась превосходным учителем. Желаю тебе доброй ночи, мой друг. Ты ведь мне друг, правда? Нам о многом нужно поговорить. Но сейчас, поверь мне, я смогу защитить Джулию Стратфорд от любой опасности, со мной ей ничто не угрожает.
Самир медленно побрел к двери.
– Если я тебе понадоблюсь, – сказал он, оборачиваясь назад, – пошли за мной. – Он потянулся за пальто, вынул из кармана визитную карточку и, растерянно посмотрев на нее, вручил ее мужчине. Взглянул на кольцо, блеснувшее на свету, когда мужчина забирал у него визитку. – Я бываю в своем кабинете в Британском музее допоздна. Брожу по коридорам, когда все расходятся по домам. Подойдешь к боковой двери и отыщешь меня.
Зачем он говорит все это? Чего добивается? Ему страшно захотелось, чтобы это существо опять заговорило на древнем египетском; Самир не мог понять странной смеси радости и боли, которые ощущал; мир снова стал темнеть, и в этой темноте забрезжил какой-то новый благодатный свет.
Египтянин повернулся и вышел, поспешно сбегая вниз по гранитным ступеням мимо охранников в униформе. На них он даже не взглянул. Стремительно зашагал по холодным туманным улицам, не обращая внимания на замедлявшие ход кебы. Он хотел только одного – уединения. Он все еще видел то кольцо, слышал древние египетские слова, наконец-то произнесенные вслух, – ведь раньше он никогда не слышал, как их произносят. Ему хотелось плакать. Свершилось чудо; теперь почему-то все вокруг казалось ему нереальным – и это пугало.
– Лоуренс, помоги мне, – прошептал он.
Джулия захлопнула дверь, задвинула засов и повернулась к Рамзесу. Она слышала, как на втором этаже ходит по комнатам Рита. Кроме Риты, в доме никого не было. Они остались одни.
– Зачем ты посвятил его в свою тайну? – спросила она.
– Дело сделано, – спокойно ответил царь. – Он знает правду. А твой брат Генри расскажет другим. Тогда поверят и другие.
– Нет, это невозможно. Ты сам видел, как реагировала полиция. Самир все понял, потому что увидел кольцо. Он узнал его. И пришел он, чтобы увидеть и поверить. Другие этого не сделают. К тому же…
– Что?
– Ты сам хотел, чтобы он узнал. Вот почему ты назвал его по имени. Ты сказал ему, кто ты.
– Разве?
– Да, мне кажется, сказал.
Рамзес задумался. Похоже, он был с ней не согласен. Но Джулия готова была поклясться, что это правда.
– Если двое поверили, поверит и третий, – сказал он, не обращая внимания на ее возражения.
– Они ничего не смогут доказать. Ты существуешь, и кольцо существует. Но как доказать, что ты на самом деле явился из прошлого? Ты совсем не понимаешь нашего времени, если думаешь, что мои современники с легкостью поверят в то, что человек может восстать из мертвых. Мы живем в царстве науки, а не религии.
Царь собирался с мыслями. Наклонил голову, скрестил на груди руки и стал расхаживать взад-вперед по ковру. Наконец остановился.
– Моя дорогая, как бы тебе объяснить… – начал он. Говорил он без напора, но с большим чувством. Английский язык звучал напевно, почти интимно. – Тысячи лет я скрывал эту тайну. Даже от тех, кого любил, кому поклонялся. Они так и не узнали, откуда я появился, сколько лет живу и что со мной произошло. И вот теперь я ворвался в вашу эпоху, и за одну ночь мою тайну узнало больше смертных, чем за все время с тех пор, как закончилось правление Рамзеса в Египте.
– Понимаю, – сказала Джулия, хотя думала совсем иначе. Ты записал всю свою историю на свитках. Ты оставил их там. И все это потому, что у тебя больше не было сил хранить секрет. – Ты не знаешь нашей эпохи, – повторила она. – Сейчас не верят в чудеса даже те, с кем они происходят.
– Какие странные вещи ты говоришь!
– Даже если я заберусь на крышу и изо всех сил закричу об этом, все равно никто не поверит. Твое зелье цело, пусть оно хранится среди ядов.
Казалось, Рамзеса просто скрутило от боли. Джулия заметила это, почувствовала. И пожалела о своих словах. Нелепо думать, что это существо всемогуще, что не сходящая с его губ улыбка свидетельствует о силе и неуязвимости. Растерявшись, Джулия молчала. И снова – как спасение – на губах его заиграла улыбка.
– Что нам остается делать, Джулия Стратфорд? Только ждать. Посмотрим.
Вздохнув, Рамзес снял плащ и пошел в египетский зал. Посмотрел на саркофаг, на свой саркофаг, потом на кувшины. Потянулся и аккуратно повернул выключатель электрической лампы – он видел, как это делает Джулия, и в точности повторил ее движение. Осмотрел ряды книжных полок, поднимавшиеся от письменного стола Лоуренса до самого потолка.
57 
