Всю обратную дорогу Масклин напряженно думал. «Снаружи, дома, не было никакой политики, никакой религии. Мир был слишком огромен, чтобы забивать себе этим голову. И еще — не так-то легко поверить в Арнольда Лимитеда (осн. 1905). В конце концов, если он построил Магазин для номов, почему же он не сделал его соответствующих размеров? Но сейчас не время для подобных вопросов», — размышлял Масклин.
Он всегда считал, что разобраться можно в чем угодно, главное — как следует пораскинуть мозгами. Взять, например, ветер. Масклин долго ломал голову — откуда он берется? А потом понял, что все просто: ветер нагоняют раскачивающиеся деревья.
Остальные ждали их в приемной аббата. Чтобы это ожидание не казалось столь долгим, старикам принесли ужин, и сейчас матушка Морки как раз объясняла озадаченным канцеляристам, что здешние ананасы и в подметки не годятся тем, что она ела дома. Торрит выглядывал из-за огромного ломтя хлеба.
— Вас тут давно разыскивали, — проворчал он. — Аббат, понимаете ли, хочет вас видеть. Вот. Хлеб мне у них понравился. Мягкий, не то что наш. И плевать на него не надо, прежде чем укусить. А то, бывало, найдешь на…
— Думай, что говоришь! — накинулась на него матушка Морки, преисполнившись вдруг пламенного патриотизма.
— А что я такого сказал? Это же правда! — зашамкал Торрит. — У нас дома отродясь такого не было. И всех этих колбас да мясных рулетов. Ни убивать никого не надо, ни по помойкам…
И тут он заметил, что все с интересом на него смотрят. Смутившись, он резко осекся и перешел на какое-то нечленораздельное бормотание.
— Заткнись, ты, старый дурень! — прошипела матушка.
— Да-да. Но ведь здесь нет никаких лис, правда? — промямлил Торрит. — Бедняжка миссис Куум! А старина Мерт, он ведь был моим другом! Они так никогда…
Гневный взгляд Морки наконец-то сработал. Торрит изменился в лице и побледнел.
— Это все солнце… — прошептал он, тряся головой. — То есть я хотел сказать: тут совсем нет солнца, и вот…
— Что он хотел сказать? — спросил Гердер, ослепительно улыбаясь.
— Ничего, — отрезала Морки.
— О! — Гердер обернулся к Масклину: — Ты знаешь, я умею читать. Довольно неплохо. Так вот, я читал одну человеческую книгу. Она… Она называлась… — Гердер задумался. — «Наши пушистые друзья». Вот! Именно! И там сказано: «Рыжий лис — красивый зверь и проворный охотник. Питается падалью, опавшими плодами деревьев и мелкими грызунами…» Э-э… Простите, я что-то напутал?
Торрит отчаянно кашлял, подавившись куском хлеба, остальные хлопали его по спине. Масклин нервно взял молодого монаха под руку и поспешно отвел в сторону.
— Я что-то не то сказал? — недоумевал Гердер.
— Не важно, — пробормотал Масклин. — И к тому же нас ждет аббат.
Старый ном сидел абсолютно неподвижно, устремив взгляд в пустоту. На коленях у него лежал Талисман.
Когда вошли посетители, он не обратил на них ни малейшего внимания. Пальцы аббата безотчетно барабанили по гладкой поверхности черного кубика.
— Сэр? — нерешительно произнес Гердер.
— Хм?..
— Сэр, вы хотели нас видеть?
— А-а… — рассеянно протянул аббат. — Юный Гердер пришел… Это хорошо.
Последовало молчание. Гердер тактично кашлянул.
— Вы хотели нас видеть, сэр? — снова спросил он.
— Э-э… — Аббат слегка кивнул. — Ах да. Тебя. И этого молодого человека с копьем.
— Меня? — удивился Масклин.
— Да. Ты говорил с этим… с этим ящичком?
— С Талисманом? Да, вроде того. Хотя он так чудно разговаривает…
— Этот ящичек говорил со мной. И сказал, что его сделали номы в незапамятные времена. Он ест электричество. И еще он рассказал, что может слышать всякие электрические штуки. Он сказал, — аббат перевел взгляд на черный ящичек у него на коленях, — он сказал, что слышал, будто Арнольд Лимитед (осн. 1905) планирует разрушить Магазин до основания. И еще — это уже какое-то безумие! — этот кубик говорил о звездах. Он утверждает, что мы явились с какой-то звезды… Прилетели… Все это… все это странно. Я не знаю, что и подумать. То ли это посланник Администрации, призванный вразумить нас и предупредить о грядущей беде? То ли это ловушка, расставленная демоном Уценкой? Не знаю! — И в отчаянии он хлопнул морщинистой рукой по книге, лежавшей на подлокотнике его кресла. — Мы должны спросить самого Арнольда Лимитеда (осн. 1905). Лишь от него узнаем мы истину.