66 
Женщина снова принялась изучать землю в руке, поднося ее прямо к глазам. Она нашла здесь множество разных видов травы и других крошечных растений, все в основном бледно-желтого цвета. Она видела семена, корешки, лепестки, тычинки и пестики, и знания обо всех этих составляющих деталях растительного мира тоже проносились где-то на задворках ее сознания.
Теперь она боялась только одного – что восприятие ее присутствия здесь тоже проходит почти в подсознании мозга. Правда, утешало то, что если бы нечто здесь оказалось неправильным или не на месте (например, птицы бы двигались так, будто притворяются, что они тяжелее, чем есть на самом деле), тогда ее внимание было бы привлечено к этой аномальности, но в данном случае все выглядело абсолютно нормальным. И все же у нее оставалась какая-то смутная тревога, гнездившаяся на дальних подступах к ее восприятию.
По траве, оказавшейся в ладони челгрианки, медленно ползли несколько крошечных существ. Она знала их названия, как знала и все о бледном дождевом черве, слепо извивавшемся в гумусе.
В конце концов женщина высыпала землю обратно в ямку, утрамбовала ее и вытерла руки. Вокруг по-прежнему все было в порядке; птицы летали неподалеку, по траве прошла волна теплого воздуха, и там, где ее шерсть не была прикрыта жилетом и брюками, слегка подняла ее дыбом. Женщина подняла с земли плащ, накинула его на плечи, и он тут же стал ее частью, так же, как жилет и брюки.
Ветер дул с запада. Он освежал ее и уносил от ее слуха крики играющих птиц, так что теперь они казались совсем безгласными.
В этом ветре постепенно стал чувствоваться легкий привкус соли, и это переполнило чашу ее терпения. Хватит ждать.
Челгрианка обернула плащом длинный пушистый хвост и повернулась лицом к ветру.
Ей хотелось выбрать себе имя и выкрикнуть его в чистый прозрачный воздух как некую декларацию ее намерения, – но у нее не было имени, потому что она была совсем не тем, чем казалась; она не была ни женщиной, ни челгрианкой, ни даже просто биологическим существом. «Я – ужасное оружие Цивилизации, – подумала она о себе, – созданное для устрашения и тревоги, и потому любое мое имя оказалось бы ложью».
Она проверила задачи, чтобы удостовериться, что все в порядке. Да, все так, она полностью свободна в своих действиях. Отсутствие инструкций тоже можно понимать как специфическую инструкцию. Она вольна делать все, что угодно, она вне правил.
Отлично.
Потом женщина встала на четвереньки, распрямила задние ноги, подтянула к ним передние, предварительно надев на них висевшие за поясом перчатки, и пошла по траве быстрым галопом, стремительно уносящим ее сильное тело вперед на пяти мощных конечностях.
Этот бег доставлял ей радость и понимание древнего права бежать вперед, глотая ветер и развевая шерсть. Бежать, преследовать, охотиться, настигать и убивать.
Плащ полоскался за ее спиной в дикой пляске, и длинный хвост, вторя ему, метался из стороны в сторону.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
СТРАНА ПИЛОНОВ
– Я уже почти забыл о существовании этого места. Кэйб недоверчиво посмотрел на сереброкожего аватара:
– Неужели?
– Здесь ничего не происходит вот уже двести лет, – пояснил тот.
– А нельзя ли этого сказать и про всю Орбиту? – вмешался Циллер деланно невинным тоном.
Аватар предпочел промолчать, но сделал обиженное лицо.
Они сидели в подрагивающей и покрякивающей старинной машине и в этот момент проезжали высокий полуразрушенный пилон. Вдалеке на холмах равнины виднелись еще несколько подобных сооружений.
– А разве вы вообще можете что-либо забывать, Хаб? – удивился Кэйб.
– Если только захочу, – ответил низкий голос. Аватар полулежал на одном из красных полированных боковых сидений, и его обутые в ботинки ноги покоились на медной решетке, отгораживающей пассажирский отсек от кабины пилота. Там, рассматривая всяческие старинные инструменты, показывающие уровень топлива, высоты и прочего, стоял Циллер.
– А вы хотели этого когда-нибудь? – не унимался Кэйб, сидевший прямо на полу, поскольку в этом старинном судне, украшенном всякими излишествами, места для него почти не оставалось.
Аватар нахмурился:
– Не могу припомнить.
– Словом, вы можете захотеть забыть нечто, а потом захотеть забыть, что забыли, – рассмеялся Кэйб.
– Да, но потом мне придется забыть и второе желание, – усмехнулся аватар.
– Я думаю, вы именно так и делаете.
66 
