72 
– Разумеется, – усмехнулся аватар, но тут же выражение его лица изменилось. – Ого-го! – воскликнул он, глядя вперед.
Кэйб невольно вздрогнул:
– Что? Неужели Терсоно уже здесь?
Но его голос перекрыли страшный шум и треск, машина быстро стала падать прямо вниз и, резко дернувшись, застыла. Аватар сполз с сиденья, Кэйб едва не ударился лицом об пол кабины, но успел вовремя выставить вперед руку и уцепиться за медную решетку, отделявшую пассажирскую часть кабины от летчиков. Ограждение погнулось и со звоном вылетело из пазов. Циллер оказался на полу между двумя нактоузами[16].
– Что за херня? – спросил он, выплевывая обломившийся кусочек трубки.
– Вероятно, мы напоролись на дерево, – ответил, поднимаясь, аватар. – Все в порядке?
– Вполне. Извините за решетку, – вздохнул Кэйб.
– Решетка!.. Моя трубка перекушена пополам! – воскликнул Циллер и поднял с пола половину любимой трубки.
– Починится, – успокоил аватар и, отодвинув ковер, открыл деревянную дверцу в полу, потом лег и засунул голову прямо в отверстие. Оттуда хлестал ветер. – Точно, дерево. Должно быть, выросло уже после того, как по этой линии ездили в последний раз.
– Оно, конечно, не выросло бы, отвечай вы за эту систему, – заметил Циллер.
– Естественно, нет. Ну что, вызывать ремонтных дронов или справимся сами?
– У меня есть идея получше, – глядя в боковое окно, ответил Циллер. Кэйб тоже посмотрел в окно и увидел подлетавшее к ним розовое существо. Циллер открыл окно и крикнул подлетавшему дрону: – Терсоно! Рад тебя видеть! Видишь эту кашу внизу?..
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
МОРСКИЕ ПАЛЬЦЫ ЮМИРА
– И Терсоно справился с заданием?
– Более чем справился, несмотря на все протесты и опасения, что его разорвет на части. Но он, конечно, не мог настолько уронить свой престиж и потому преспокойненько занялся делом.
– И было действительно возможно высвободить машину из дерева?
– Конечно, хотя и потребовалось немало времени и сил. Каша была полнейшая, сорвало главный парус, сломало мачту и снесло полдерева.
– А как циллеровская трубочка?
– Перекушена надвое. Но Хаб починил ее специально для него.
– А! А я-то уже надеялся преподнести ему подарок!
– Не думаю, что он принял бы его, находясь в том состоянии, Квил. Особенно, если этот подарок был бы трубкой, которую он обычно не вынимает изо рта.
– Вы хотите сказать, он думает, что я могу отравить его?
– Может, и думает.
– Ясно. Так мне пора?
– Пора.
– И как далеко мне придется топать?
– Три-четыре километра, – Кэйб посмотрел на солнце. – Мы как раз успеем туда к завтраку.
Кэйб и Квилан шли по горному хребту полуострова Вильстер, что недалеко от Фзана… Справа, в тридцати метрах ниже, о скалы бился океан Фзан, а на горизонте маячили разбросанные то тут, то там острова. Несколько ближе к берегу пробивали себе путь в волнах несколько парусных лодок и большое грузовое судно.
С моря дул теплый ветер, который путался в полах пальто Кэйба и вздувал рясу за спиной Квилана. Они шли друг за другом по узкой тропе, заросшей высокой травой. Слева хребет спускался в глубокую долину, заканчивавшуюся лесом. Впереди виднелись горы, в которые вливался хребет. Дорогу они выбрали самую короткую и красивую, но опасную.
Квилан повернулся и посмотрел на волны, лижущие камни где-то далеко внизу. Оттуда крепко пахло рассолом.
– Снова вспоминаешь, Квил?
– Да.
– Ты очень близко к краю. Смотри, не упади.
– Смотрю…
Снег падал на внутренний двор монастыря Кадерцит, лениво летя с тихого серого неба. Квилан оставил тепло очага, предпочитая прогуляться в одиночестве и тишине, в то время как все прочие здешние обитатели остались за высокими каменными стенами. Там было тепло, горел огромный камин в трапезной, и не было видно, как снег нежно покрывает грубые плиты двора. Он зашел на галерею, поставил корзину с дровами в ряд таких же корзин и вдохнул крепкий и острый на морозе запах дерева.
Этот запах мгновенно напомнил ему время, когда они сидели в охотничьей избушке-засаде в Лустрайанских горах. Топор тогда затупился, и Квилан точил его на камне, надеясь поразить любимую своим уменьем. Однако когда, решив продемонстрировать его остроту, он метнул его в первое попавшееся на глаза дерево, то промахнулся, и топор улетел в глубокий снег. Как она смеялась тогда, как целовала его, словно в награду за пропавший топор!
72 
