Особенно,... 
62 
Давид сгорбился, от горя у него кружилась голова, и он оперся на хоаб, который находился рядом с ним. Потом он поднял голову. Это был один из тех дней, когда спрашиваешь себя, как солнце может светить. Но оно упрямо светило в конце лета, смягчаемое морским бризом. Гранатовые деревья гнулись под тяжестью плодов.
– Что будет с нами? – спросил старейшина. Два его товарища вопросительно смотрели на Давида.
– Господь уже сказал это голосом Самуила. Он нас не покинул, – ответил Давид.
Они все трое качнули головами.
– Нет, Господь нас не покинул, – повторил один из старейшин из менашше. – Ты его глашатай отныне.
– Что ты будешь делать? – спросил старейшина из нафтали. – Потомство Саула не угасло ни с ним, ни с его тремя сыновьями, погибшими в Гелвуе. Остается Иевосфей.
– И Авенир, он еще жив, – добавил другой старейшина из менашше.
Дальнейшее развитие событий можно было предвидеть. Авенир попробует восстановить дом Саула с помощью Иевосфея в качестве наследника. После этого, управляя Иевосфеем по своему желанию, сможет потребовать власти, которую Давид ему, конечно, не уступит. У Давида уже был свой клан и свои генералы, ему не был нужен Авенир.
– Вы слышали Самуила, – ответил он им через минуту. – Древо Саула было поражено гневом Господа. Оно должно было упасть. Этой слабой ветви, которой является Иевосфей, недостаточно, чтобы его возродить.
Он говорил просто, ясно, убедительно. Их глаза оживились.
– Я вам говорю это, чтобы вы повторили это всем остальным: попытка противиться воле Господа не приведет ни к чему. Союзы, которые кто-то будет пытаться заключить с Авениром или Иевосфеем, приведут лишь к тому, что они навлекут мой гнев.
Они быстро закивали. Гнев Давида, конечно, грозен, как и гнев Господа. Потом они встали, призвали благословение Господа на Давида и сели на своих ослов.
После их отъезда управляющие строительством подошли к Давиду, чтобы спросить его, где лучше прокладывать ту или иную улицу и размещать тот или иной дом. Он отвечал им рассеянно. Секелаг больше не был его городом, это был лишь подарок, сделанный врагом, которого он когда-нибудь разгромит.
За ужином собрались священник Авиафар, Эзер, Амон, Исхосхет, Амонит и Иоав, а также несколько офицеров. Давид взял слово перед большой чашей чечевицы с птицей.
– Больше ничего не осталось от царства Саула, – начал он. – Авенир – интриган, который попытается завладеть царством, используя Иевосфея, но ничего хорошего из этого не выйдет, так как двенадцать племен знают, что древо Саула мертво. Тем более что филистимляне осведомлены о нашей разрозненности, им удобнее покорить по отдельности каждое из двенадцати племен, которые теперь не являются единой нацией. Мне нужно создать базу, начиная с которой мы сможем завоевать эту страну.
– Мы покинем Секелаг? – спросил Амон.
– Секелаг наш, нашим и останется. У нас есть и другие сильные города, такие как Орша и Адуллам: при случае они нам еще послужат. Но Секелаг – это не город царя иудеев.
– Куда ты хочешь пойти? – спросил Иоав.
– В Хеврон. Нам нужно место, где укоренится память нашего народа. Это там спит Абрахам, там покоятся наши предки. И мы найдем друзей в округе, в Вефеле, Рамофе, Иаттире, Ароире, Шифмофе, Естемоа, Рафале и иерахмеельских и кенейских городах. Они все – наши союзники.
– Это те, кому мы отправили часть нашей добычи, – заметил Эзер.
– Господь с тобой, – сказал Авиафар. – Самуил сказал это. Я повторяю это за ним.
На следующий день Давид позвал Авиафара.
– Я хочу, чтобы ты спросил ефод, – сказал он ему. – Я хочу знать, есть ли воля Бога на то, чтобы я пошел в Хеврон.
Они вместе отправились в храм, на котором каменщики возводили крышу из дубовой древесины. В то время, как они забивали гвозди, трудились в шуме криков и молотков, Авиафар снова развернул бронзовую статую.
Его глаза опять закрылись. Он снова вздрогнул. И опять его голос изменился. Странный голос, похожий на голос старой безумной женщины.
– Что ты хочешь знать, Давид, слуга единого Бога?
– Я хочу знать, должен ли я завоевывать города Иудеи.
– Ты должен это сделать.
– В какой город мне идти?
– В Хеврон. Там покоятся твои предки.
«Я так и говорил», – подумал Давид.
На следующий день он поехал в Хеврон с Эзером, Аммроном, Иоавом и своими двумя братьями, Абисхаем и Азахелем. Авиафар тоже был с ними. Давид пригласил старейшин города. Они его уже знали, все знали Давида, победителя Голиафа, героя, на которого хотели походить мальчики, умело пользуясь пращой против птиц, и за которого девушки мечтали выйти замуж.
62 
