Последние отзывы

  113  

Энн, оставшаяся в Калифорнии, тоже чувствовала что-то похожее. Как-то она увидела девочку, шедшую вниз по Родео Драйв; та ела мороженое и размахивала ярким розовым кошельком. Она была больше похожа на подростка с рекламной картинки в журнале. Когда она улыбнулась, Энн подумала: какая красивая девочка! А потом увидела ее через час, она ела ланч в «Дейзи», куда Энн зашла купить гамбургер. Мать дала деньги на новые туфли, и Энн бродила по Родео Драйв, разглядывая гуляющих. Солнце светило ярко, день был жаркий, но дул приятный ветерок, и, зайдя в «Дейзи», она села за соседний столик. Девочки улыбнулись друг другу и заговорили. У незнакомки были мягкие каштановые волосы до пояса, большие карие глаза; выглядела она лет на восемнадцать. Но Энн удивилась, узнав, что они ровесницы и родились едва ли не день в день.

– Привет, я Гейл.

– А я Энн. – Разговор мог бы на этом и закончиться, но, похоже, Гейл было что сказать. Она поведала Энн, что видела у Джиорджио хорошую юбку из белой мягкой кожи и красивые ботинки. На Энн произвело впечатление название магазина, где эта девочка одевается, и она сказала, что в верхней части улицы видела красивые туфли. Они поговорили о «Битлзах», Элвисе Пресли, о джазе и в конце концов добрались до школьной темы.

– Я собираюсь на следующий год в Вестлэйк, – небрежно бросила новая подружка, и Энн вытаращила глаза.

– В Вестлэйк? Так и я тоже!

Еще одно счастливое совпадение вдобавок к возрасту. Гейл честно призналась, что болела и пропустила год, что сейчас ей пятнадцать, но она здорово отстала. И Энн почувствовала, будто ей впервые повезло. Она рассказала Гейл о себе, не касаясь, конечно, кое-каких подробностей, не упомянула, например, о ребенке, которого пришлось отдать, и еще кос о чем.

– Я тоже пропустила год, и тоже очень отстала.

– Вот здорово!

Гейл пришла в такой восторг, что Энн рассмеялась. Никто раньше не вел себя с ней так непринужденно, и Гейл сразу понравилась ей. Энн давно мечтала с кем-нибудь подружиться – так скучно целыми днями торчать одной у бассейна. Может, Гейл захочет прийти к ней в гости?

– А что ты делала, когда не ходила в школу? – Гейл с обожанием глядела на возникшую невесть откуда новую подругу, и Энн постаралась держаться как можно дружелюбней.

– Уходила в Хейт-Эшбури.

Глаза Гейл чуть не выскочили из орбит.

– Ты была там? Ого! И принимала наркотики? Энн поколебалась, потом покачала головой.

– Да нет, не так чтобы… – Она поняла, что Гейл ничего не знает о той жизни, такая чистенькая, аккуратная, хорошенькая, нарядная и, похоже, слегка избалованная. Из тех, о которых говорят: еврейская американская принцесса, и Энн заинтересовалась ею. Все ее одноклассницы такие скучные, и никто ни о чем не расспрашивал, когда она вернулась из Хейт. Гейл совсем на них не похожа. У нее есть свой стиль, она красивая, и было сразу заметно, что она – личность. Девочек сразу потянуло друг к другу. В конце ланча они уже громко хохотали, а метрдотель беспрестанно бросал на них сердитые взгляды. Наконец Гейл предложила вернуться на Родео Драйв.

– Если хочешь, я покажу тебе ботинки у Джиорджио.

Энн была потрясена, узнав, что у Гейл там открытый счет, а продавцы толпились вокруг нее, стараясь помочь что-нибудь выбрать. Обычно, когда дети приходят в подобные места, обслуживающий персонал старается от них поскорее избавиться. Но с Гейл все было иначе, все называли ее по имени, даже Энн предложили кофе в баре, и время прошло замечательно. Гейл решила, что ей все же не нравятся ботинки, и в конце концов они со смехом вышли.

– Я покажу тебе туфли в другом месте. – Все было так забавно, и, может, впервые за последнее время обе так здорово провели день, бездельничая и слоняясь по улицам.

– Твоя мама, наверное, часто покупает вещи у Джиорджио, раз там так хорошо к тебе относятся?

Гейл с минуту помолчала, уставившись в пространство, а потом посмотрела на Энн.

– Мама умерла два года назад от рака. Ей было тридцать восемь. – Слова Гейл так потрясли Энн, что она испуганно уставилась на подругу. Да, хуже не бывает, ужасно. Даже несмотря на то, что они с Фэй не были близки и временами Энн ее просто ненавидела, все-таки пусть мать лучше никогда не умирает. Она увидела боль в глазах Гейл.

– А у тебя есть братья и сестры?

– Нет, только папа. – Она серьезно посмотрела на Энн. – И поэтому он меня балует, как мне кажется. Я – единственное, что у него осталось. Я стараюсь не очень этим пользоваться, но так трудно удержаться.

  113