137 
– В конце концов, я не лесбиянка. – Это были очень злые слова, но он, не отреагировав на них, подскочил к сестре и схватил ее за руку; родители в ужасе наблюдали за детьми.
– Он же на тридцать лет старше тебя, Энн.
– На тридцать три, если точно. – Девушка сверкнула глазами. Все открылось. Ну и черт с ними! Они ничего не могут с ней сделать. Поздно. Она принадлежит Биллу. Навсегда. – И мне безразлично, что вы об этом думаете. Никто из вас никогда не был ко мне так добр, как он. – Она на секунду запнулась, посмотрев на Лая. – Кроме тебя, но это было давно. Но вы, – она взглянула на родителей с ненавистью, – вас никогда не было рядом. За последние два года Билл сделал для меня гораздо больше, чем вы за всю жизнь с вашими фильмами, вашим бизнесом, вашими ссорами и примирениями и вашими друзьями. Вы даже никогда не знали, где я… А сейчас, с тех пор, как я встретила Билла и Гейл, все изменилось.
– Втроем? – Лайонел окончательно разъярился. Родители ошеломленно молчали.
– Нет. Гейл ни о чем не догадывается.
– Спасибо Господу хотя бы за это. Ты дура, Энн. Ты проститутка для стариков. Это то же самое, что ты делала в Хейт, только без галлюциногенов.
Там тоже были мужчины старше ее, Мун, например. Она еще помнила его. Но то совсем другое, как можно сравнивать? Сейчас она ему врежет, своему братцу. Энн высвободила руку и замахнулась, но он отпрянул, и удар не достиг цели. Вдруг родители одновременно вскочили, и Фэй закричала:
– Перестаньте! Оба! Это отвратительно! Ради Бога, перестаньте!
– Ну что же с ней делать, мама? – Лайонел был в ярости. Она снова кидается под мужчину. Ну почему она такая?
Но Энн несокрушимо стояла на своем.
– Вы можете делать что хотите, но через десять месяцев мне исполнится восемнадцать лет, и тогда вы меня не достанете. Сейчас можете мучить меня как угодно. Можете даже запереть! Но через десять месяцев, попомните мои слова, я выйду за него замуж.
– Ты рехнулась, если думаешь, что он на тебе женится. Ты для него только кусок задницы! – Смешно, но в этом крике он отводил душу. Сколько можно безмолвно злиться на судьбу, унесшую Грега и Джона? Наконец-то он мог дать волю накопившимся чувствам и излить их на сестру.
– Ты не знаешь Билла Стейна, – спокойно сказала Энн, а Фэй, взглянув на ее лицо, побледнела. Дочь так серьезно говорила об этом мужчине, и Фэй не удержалась и спросила:
– Ты не беременна снова? Энн с ненавистью взглянула на мать.
– Нет. Я получила урок. Трудный. – Никто не спорил с ней. Вард шагнул вперед с застывшим лицом.
– Я обязан предупредить тебя. Ты не выйдешь за него замуж. Я позвоню адвокату и в полицию сегодня же вечером. Я начну против него дело.
– За что? За любовь ко мне? – Энн иронически смотрела на отца. Все они недостойны уважения. Родители ничего для нее не сделали, и она была для них пустым местом. Может быть, они злятся из-за того, что кто-то любит ее?
А отец продолжал излагать свой план.
– Сексуальная связь с девочкой твоих лет карается законом, Энн. – Голос Варда звучал холодно.
– Его место за решеткой.
– Я буду свидетельствовать против вас всех! – крикнула она в панике.
– Это ничего не изменит.
Энн вдруг испугалась за Билла. А вдруг они правы? Почему Билл не предупредил заранее? Нужно его защитить.
Она в отчаянии посмотрела на отца.
– Делайте со мной что хотите, но его не трогайте.
– Ее слова ударили Фэй: девочка беспокоилась об этом мужчине в ущерб себе. Неужели она так сильно любит его? Что, если они допускают ошибку? Очевидно, он имеет над Энн власть. Фэй взглянула на Варда.
– Почему бы нам сначала не поговорить с ним? Что он скажет? Пусть он пообещает никогда больше не видеться с ней, и, может быть, тогда не придется применять никаких мер.
Вард был непоколебим, но Фэй все же удалось убедить его. Родители заставили Энн позвонить Биллу и потребовать, чтобы тот немедленно явился. Билл слышал в трубке ее плач.
Он вошел в дом Тэйеров; его с нетерпением ждали. Вард едва сдерживался, чтобы не броситься на него с кулаками. Лайонел стоял рядом. Билл узнал всех участников драмы, и, конечно, Фэй. Энн была в истерике. Он подошел к ней, погладил по волосам, осушил губами ее щеки и только потом заметил, как все уставились на него.
Ничего удивительного: этого следовало ожидать. Вард был симпатичен Биллу. Он сообщил, что у него дочь такого же возраста, потом попытался рассказать им об Энн, об ее одиночестве и беде, случившейся в Хейт-Эшбури. Говорил, что она с детства чувствовала себя отверженной. Он не пытался выгородить себя, и родители вдруг поняли, что младшая дочь была для них незнакомкой. И этот неузнанный ими ребенок теперь отторгал их. Их девочка нашла Билла Стейна и получила от него все, чего хотела, о чем мечтала под гнетом своего одиночества. Возможно, ЭТО его ошибка, говорил Билл с увлажнившимися глазами, но все шло из самого сердца. Он, словно ЭХО, повторил слова Энн, хотя и не так запальчиво. Меньше чем через год он собирался жениться на ней, с их согласия или без него, пусть даже без согласия Гейл, но предпочел бы, чтобы никто не остался в обиде. Энн может продолжать учиться в школе и делать все, что хочет, но когда ей исполнится восемнадцать, он готов жениться, независимо от того, разрешат ли они видеться с ней до свадьбы или нет.
137 
