Последние отзывы

  99  

– А как насчет беременности и Муна?

Полицейские сказали, что ничего конкретного они предъявить не могут. Секта никого не тащит к себе насильно, и никто не даст показаний против Муна. Едва ли и сама Энн станет свидетельствовать против него. Как позднее выяснилось, полицейские были правы. Энн любила этого человека и отказывалась говорить о нем с кем-либо, даже с Лайонелом. Дело безнадежное, и Фэй с Бардом согласились с тем, что лучше помочь Энн родить ребенка и дать ей возможность обо всем поскорее забыть, если, конечно, она захочет. Лайонел считал, что со временем так и случится. Джон промолчал, он боялся мистера Тэйера и трепетал от страха, что тот потеряет над собой контроль и снова ударит его, хотя Лайонел поклялся, что не позволит такому повториться. Не было никаких признаков, что Вард может выйти из себя, разве что при упоминании о Муне и секте. Его гнев, к великому облегчению Джона, был сейчас направлен только на них.

Ночью все по очереди дежурили возле Энн. Тэйеры обсуждали обратную дорогу домой. Фэй хотелось скорее отвезти ее в больницу, а Лайонел считал, что следует несколько дней подождать. Ее разум слегка прояснился, но девочка была очень возбуждена. Лай думал, что сестре надо успокоиться. Вард разделял мнение Фэй, но не мог вообразить, как она полетит в самолете в таком взъерошенном состоянии. Выход скоро нашелся: Вард позвонил в МГМ и заказал студийный самолет. В шесть вечера он заберет их на аэродроме в Сан-Франциско и отвезет в Лос-Анджелес. Вард еще раз встретился с полицией и после беседы с адвокатом полностью согласился с блюстителями порядка. Они не станут выдвигать никаких обвинений. В четыре тридцать Энн укутали в банный халат, купленный Фэй на Юнион-стрит, заказали такси до аэропорта. Энн всю дорогу плакала. Остальные четверо чувствовали себя похитителями, и молодой таксист косился на них. Никто не произнес ни слова. У Энн не было сил идти, Вард внес ее в самолет, и впервые за эти два дня, уже в салоне, как следует выпил. Оба мальчика и Фэй тоже выпили по стакану вина. Это путешествие было тяжелым для всех, а Лайонел с Джоном к тому же испытывали страшное напряжение в присутствии Варда. Он не разговаривал с ними, а когда что-то было нужно, обращался к Фэй, и та передавала им его слова. Казалось, он боялся осквернить себя разговором с ними. Когда лимузин МГМ забросил ребят к ним домой, Джон вздохнул с невыразимым облегчением.

– Я просто не знал, о чем с ним говорить. – Он набрал в легкие воздух и виновато посмотрел на Лайонела, прекрасно понимавшего его состояние.

– Не переживай, я и сам не знал. Ему тоже с нами неловко. – Это было недолгое перемирие, и Лайонел не сомневался – отец еще не сменил гнев на милость и не отменил запрета видеться с семьей. Лайонел чувствовал, что его больше не ждут в родном доме, как раньше.

– Он ведет себя так, будто гомосексуализм – инфекционная болезнь и он боится заразиться.

Лайонел ухмыльнулся. Как хорошо дома! Фэй оплачивала обе комнаты в течение всего их отсутствия. Они не видели своих соседей с января. Деваться было некуда, ребята не могли переехать ни к Тэйерам, ни к Уэлсам. К тому же их очень волновали бы сплетни об Энн. Они поднялись к себе, распаковали вещи. Заговорили о летней сессии – экзамены начинались через несколько недель; ребята возвращались к реальной жизни, но забыли об одном – каково все время притворяться и скрываться, и вспомнили об этом, лишь войдя в комнату, полную второкурсников, попивающих пиво. Лайонел направился в комнату Джона, они обменялись взглядами и вдруг одновременно подумали: может, все давно знают? Им казалось, что однокурсники уже поняли, в чем дело, но Лайонела это теперь не особенно волновало. Да, он голубой, да, он влюблен в Джона. Лай вышел на кухню почти с воинственным видом, но никто ничего не сказал. Знавшие Энн радовались, что она нашлась. У одного парня двенадцатилетняя сестра тоже сбежала из дома, но ее не нашли до сих пор. Родители боялись, что девочки уже нет в живых, а брат не сомневался, что она в Сан-Франциско. Они обсудили этот вопрос. Лайонел заметил в глазах соседей еще какой-то интерес, будто они хотели о чем-то спросить, но не решались.

В доме Тэйеров все притихли; потрясенные близняшки увидели, как Вард вносит Энн в дом, но не поняли, почему она такая толстая, а когда сестра встала на дрожащие ноги и они заметили торчащий живот, Ванесса вскрикнула, а Валери не могла поверить своим глазам.

– Что теперь будет? – спрашивали они вечером Фэй, а та молчала, подавленная безумной усталостью. Она и сама не знала ответа на вопрос дочерей.

  99