112 
— Расскажи мне, Дженис, кто он такой и почему увез Бетси?
Она нервно передернулась. Питер хотел обнять ее, успокоить, сказать, что все будет хорошо, но это была бы явная ложь. Дженис заговорила сама:
— Его зовут Стивен Коннор. А того, кто был с ним, я не разглядела.
— По-моему, Бобби Фэарвезер.
Питер почувствовал на себе ее удивленный взгляд и обернулся. Ее лицо было белым как снег, а глаза такими же огромными и серыми, как небо.
— Бобби? С какой стати ему сюда приезжать? Эллен сказала, что он уехал из городка после того, как родился ребенок. — Дженис закусила губу, пытаясь припомнить, что еще говорила Эллен. — Да, она упоминала, что Стивен разговаривал с Бобби. Он пытался распространить о тебе грязные сплетни. Почему они вдруг оказались вместе?
— Это я и хотел спросить у тебя, — тихо отозвался Питер. — Я не знаю ни того, ни другого. Кто этот Стивен Коннор?
Дженис застыла. Наконец, когда Питер уже отчаялся дождаться ответа, она произнесла безжизненным голосом:
— Он отец Бетси.
— А ты ее мать.
Дженис кивнула, не решаясь посмотреть на него.
Вот когда Питер понял, что подозревать — это совсем не то, что знать наверняка. Итак, она все-таки носила в себе ребенка от другого мужчины. Эта истина прожгла ему душу, оставив ноющую пустоту.
— Но ты же, наверное, сама была еще ребенком.
— Мне было пятнадцать.
У него упало сердце. Пятнадцать! Всего на пять лет старше Бетси! И в таком возрасте у нее украли невинность? И в таком возрасте она носила ребенка? Питер готов был убить этого подонка. Вот только бы добраться до него!
— Мерзавец! — прорычал Питер.
— Не надо осуждать Стивена. Не он один виноват.
— Тебе было только пятнадцать! Кто же еще виноват, как не он, черт возьми? А сколько было ему?
— Двадцать. — Дженис обхватила себя руками и уставилась на дорогу невидящим взором. — Но он думал, что я старше. Я… я рано созрела. К тому же я была старшей в семье, и… и мне приходилось вести себя как взрослой. Я работала в привокзальном ресторане. Я наврала ему про свой возраст. Он думал, что мне восемнадцать.
Питер чувствовал, что она говорит правду. Вряд ли у Дженис вообще была когда-то возможность побыть ребенком. Сейчас она стала красивой женщиной, а в юности, наверное, была потрясающе хорошенькой девушкой. Если бы Питер встретил ее тогда, то наверняка влюбился бы по уши. Криво усмехнувшись, он сказал:
— У мерзавца хороший вкус. Хотел бы я знать тебя тогда.
— Чтобы сделать со мной то же самое? Ну спасибо!
Питер вздохнул:
— Будь ко мне хоть немного справедлива, Дженни! Я бы женился на тебе, а не бросил одну с ребенком. Что произошло?
Она пожала плечами:
— Была только одна ночь. В тот вечер мне надо было работать, а родители ушли в гости к друзьям, велев мне сразу идти домой. Но я провела эту ночь со Стивеном. Мы были влюблены, во всяком случае, так я думала. — Она помолчала. — Мне не понравилось то, что он делал со мной. Это было не так… — Она вспыхнула и сцепила руки.
Питер накрыл их своей ладонью.
Он был всего лишь мальчишкой, а мальчики мало знают о таких вещах. Они даже не понимают, что женщины тоже должны что-то чувствовать. Только мужчины бывают подонками.
Питер вспомнил свою первую близость с ней. Он тоже вел себя тогда как последний подонок.
Дженис сжала его руку:
— Сейчас я знаю гораздо больше, чем тогда. Но то, что он сделал, годами держало меня в страхе. В ту ночь мы поссорились, и он не появлялся несколько недель. Он пришел, когда твой отец уволил всех железнодорожников и оставил его без работы. Стивен сказал, что уезжает из города искать работу.
— Мой отец? — Питер попытался восстановить события десятилетней давности.
В том возрасте он не пользовался большим доверием у отца, как, впрочем, и всегда. Они постоянно спорили по вопросам бизнеса. Ситуацию на железной дороге Питер не помнил и сказал, покачав головой:
— Мне известно только, что несколько лет назад отец решил продать большую часть своих акций на железную дорогу.
— Все верно. Очень долго я ненавидела всю вашу семейку. Теперь-то я вижу, что это было глупо.
— У тебя было право нас ненавидеть. Мы беззаботно жили на деньги, которые мой отец вытягивал из бедных людей, таких, как ты. И лишь в двадцать пять лет я задал себе вопрос о том, откуда берутся эти деньги.
— Но ты не имеешь никакого отношения к отъезду Стивена. Он связался с группой организаторов профсоюза. У них начались неприятности, и ему пришлось покинуть город. Он мог найти себе работу и вызвать меня к себе, но не сделал этого. С тех пор я больше о нем не слышала.
112 
