Последние отзывы

  31  

Эти слова рассмешили Иеремию. Мысль показалась ему оригинальной, и он с удивлением посмотрел на хозяина дома.

– Ну? Что вы скажете? Вы согласны жениться на моей дочери, сэр?

Иеремии еще никогда не задавали столь прямого вопроса... Как будто речь шла о покупке скота, земли, дома... И все же он с трудом подавил в себе неистовое желание сказать «да». Прежде чем ответить хозяину, он набрал полную грудь воздуха, а потом поставил на стол бокал с бренди. Все это время в комнате царила напряженная тишина.

– Не знаю, с чего начать и что вам сказать, Бошан. Она замечательная девушка, в этом нет никаких сомнений. Я глубоко тронут всем, что вы сказали. Я вижу, как вы заботитесь о дочери, и она вполне заслуживает тех чувств, которые вы к ней питаете. – Сердце Иеремии вновь неистово заколотилось; ему казалось, что оно бьется так с тех пор, как он впервые увидел Камиллу.

Но от того, что он сейчас скажет, зависит его судьба, и поэтому он должен тщательно взвешивать каждое слово, теперь оно было на вес золота.

– Но должен сказать вам, сэр, я почти втрое старше ее.

– Так уж и втрое... – Кажется, Орвиль Бошан не слишком встревожился.

– Мне сорок три года, а ей семнадцать. По-моему, ее должна отпугнуть такая разница в возрасте. А потом, я живу за двадцать пять сотен миль отсюда, в месте куда менее изысканном, чем ваш город. Вы говорили, что собирались ввести ее в высшее французское общество... А я рудокоп, сэр... Я живу просто, мой дом пуст, он находится в десяти милях от ближайшего города. Такая жизнь вряд ли вызовет восхищение у молоденькой девушки.

– Если вас удерживает только это, вы можете переехать в город. Например, в Сан-Франциско. Вам не составит труда управлять рудниками, находясь там. Ведь у вас все уже давно отлажено. Иначе вы просто не смогли бы приехать сюда.

Иеремии пришлось признать его правоту.

– Вы могли бы построить ей дом в городе, и она постепенно привыкла бы к сельской жизни. – Бошан улыбнулся. – Возможно, это даже пойдет ей на пользу. Мне не нравится, когда она скучает, поэтому мы часто берем ее на балы. Однако ваш образ жизни может повлиять на нее благотворно. – Отец Камиллы приподнял брови. – Впрочем, дело не в этом. Главное в том, сумеете ли вы позаботиться о ней?

Иеремия Терстон почувствовал, что вот-вот испустит последний вздох.

– Я никогда не думал, что услышу от вас такие слова, сэр, однако, коль скоро об этом зашла речь, я должен заявить, что, честно говоря, пока сам не понимаю, какие именно чувства я испытываю к вашей дочери. Я борюсь с ними с той минуты, как мы с ней увиделись, и в первую очередь из-за того, что уважаю вас. Она совсем недавно вышла из детского возраста, она еще очень молода, а я уже слишком стар для таких вещей. Я привык к простой, спокойной жизни, как вы только что слышали, и уже давно отказался от подобных мечтаний.

Кроме того, он повстречался с Амелией, и она тронула его душу, а незадолго до этого на его глазах умер сын Джона Харта... Неожиданно, впервые за двадцать лет, ему захотелось иметь что-то такое, о чем раньше он даже не мечтал: любимую жену и собственного ребенка... Чтобы по вечерам его ждала дома не только Ханна, а в субботу не только Мэри-Эллен Браун... Внезапно перед его мысленным взором предстала Камилла – воплощение всего того, чего у него до сих пор не было и, казалось, уже никогда не будет...

– На прошлой неделе со мной что-то случилось, – выдавил Иеремия. – Мне нужно время, чтобы подумать. – После встречи с Амелией и последовавших за этим событий ему никак не удавалось разобраться в собственных чувствах.

Орвиль Бошан отнюдь не выглядел расстроенным.

– Все равно она еще слишком молода. И я пока не хочу, чтобы вы говорили с ней.

Иеремия был потрясен.

– Я и не собирался, сэр. Мне необходимо все как следует обдумать. Мне хочется посмотреть, что произойдет, когда я вернусь к привычной жизни, в мой пустой дом, на мои рудники. – Иеремия вздохнул, внезапно ощутив себя безнадежно одиноким.

Ему вдруг показалось, что он уже не сможет прожить там без Камиллы. До сих пор он не испытывал ничего подобного... если не считать Дженни...

– Не знаю, что я чувствую к ней. Я бы мог попросить ее руки сегодня же вечером, – голос Иеремии звучал глухо и хрипло из-за охватившего его сильного волнения, – но я должен убедиться, что мой поступок пойдет на пользу нам обоим. Сколько ей сейчас лет? – Неожиданно все мысли куда-то исчезли, и перед его мысленным взором появились ее глаза, ее руки... ее губы...

  31