Особенно,... 
125 
Себастьян с Александром, которым стало уже невмоготу терпеть качку в каюте, надели свои непромокаемые плащи, натянули сапоги и поднялись наверх. И едва не покинули судно, сбитые с ног огромной волной, прокатившейся по палубе с правого борта на левый.
По правде сказать, февральские муссонные дожди преследовали их с тех пор, как они покинули Бомбей. Но при этом ветры дули попутные, и английский корабль почти летел, увлекаемый вперед всеми своими девятью прямыми и косыми парусами, надутыми до предела. Еще одна выгода — запасы воды были обильно пополнены дождем.
Оба пассажира (на самом деле их было трое, но плывший с ними пастор предпочел остаться в каюте, болтаясь в своем гамаке и бормоча молитвы) поднялись на ют и встали возле капитана и рулевого.
— Через час, — сообщил капитан Малестер, — должны будем добраться до Антонгильской бухты.
Он нахмурил мокрые брови и добавил:
— Только бы увидеть землю вовремя.
Перспектива разбиться о скалы не шла у Себастьяна из головы.
Землю заметили в самый последний момент. Рулевой налег на румпель с титанической силой. Через какой-то час корабль вошел в бухту. Порывы ветра ослабели. Кругом зеленели щедро омытые ливнями горы. В полукабельтове от них стояло на якоре другое судно — пятидесятидвухпушечный военный корабль; его промокший флаг висел как старая тряпка, но никаких других цветов, кроме черного, различить на нем было невозможно. Капитан посмотрел в подзорную трубу и сардонически хмыкнул: толпившаяся у борта добрая дюжина матросов тоже рассматривала новоприбывшее судно.
— Пираты, — сказал он.
Себастьян содрогнулся. Если это французы или португальцы, то Антонгильская бухта вскоре станет ареной безнадежной битвы между их жалкими четырьмя пушками и пятьюдесятью двумя неприятельскими жерлами.
— Французы? — спросил он.
— Там видно будет, — ответил Малестер.
Капитан кликнул судового горниста и велел ему трубить. Через несколько мгновений бравый сигнал разнесся по заливу. Почти тотчас же в ответ ему прозвучали, почти иронично, такие же три ноты. На песчаном берегу и на примитивных причалах сгрудились мокрые туземцы и, застыв, словно бронзовые статуи, наблюдали за происходящим.
Весь экипаж был собран на палубе, включая юнг и кока с помощником. Пастор, покинувший наконец каюту, растерянно озирался.
— Что на земле, что на море — всюду разбойники, — пробормотал Александр.
От пиратского корабля отчалила шлюпка. Шесть человек гребли, седьмой стоял на носу. Малестер улыбнулся и велел спустить трап. И через несколько мгновений на палубу ступил мужчина лет тридцати с квадратным приятным лицом, в треуголке и синем кафтане необычного оттенка с золочеными пуговицами. За ним следовал молодец того же пошиба.
— Капитан Уильям Оуэн к вашим услугам, сэр, — объявил гость с легким бахвальством в голосе.
— Капитан Чарльз Малестер из Объединенной Компании, — добродушно ответил хозяин и протянул руку.
Себастьян следил за обменом приветствиями, наполовину успокоившись. Англичане между собой не дрались; флибустьеры охотились только за иностранцами, неофициально работая на английскую корону. Но поди знай…
Оуэн повернулся к своему помощнику, взял у него из рук две пары крупных птиц и протянул их Малестру, пояснив:
— Местная дичь.
Это были красноклювые утки. Малестер кивнул, поблагодарил и передал дичь коку.
— Тут на земле не очень-то поживишься, — продолжил Оуэн. — Мы прибыли утром, на рассвете. Есть португальская гостиница, но почти без спиртного, а комнаты гнусные. Туземцы с англичанами ничуть не любезнее, чем с французами.[56] Возвращаетесь в Англию?
Малестер кивнул.
— Могу я попросить вас об услуге? Кое-кто из наших людей хотел бы отправить письма своим родным.
Еще один кивок.
— Я велю доставить их вам часика через два, когда писарь напишет.
Малестер поклонился с легкой улыбкой: четыре утки, таким образом, были оплатой почтовых издержек. Пираты, конечно, проявили учтивость, но считать тоже умели.
Сценка поразила Александра. Себастьян объяснил сыну ее смысл: законопослушные англичане договорились об услуге со стоящими вне закона соотечественниками, прикрывшись национальным флагом.
— Надолго собираетесь задержаться? — спросил Оуэн.
— Пока не стихнет шторм.
— Хотите, чтобы я вас сопровождал? Вдоль западного побережья Африки шныряет немало французов и португальцев.
125 
