ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  43  

— А какие у них отношения с англичанами?

— Коммерческие.

— Тогда вернемся к Филиппу Уэстбруку, идет?

Бриджмен кивнул. В конце концов, его компаньон сам был сродни духам, которых вызывал Ньютон: можно быть уверенным только в том, что они существуют, но кто они на самом деле, окутывалось все более плотным покровом тайны. Хотя он-то, Соломон Бриджмен, точно знал имя того, кто был некогда Исмаэлем Мейанотте. Но все же он подумал: уж не послал ли ему этого малого сам Ньютон, чтобы тот продолжил начатое им дело?

Они прибыли в Амстердам 23 декабря в первый час пополудни. Когда компаньоны ступили на землю перед гостиницей, которую кто-то порекомендовал Бриджмену, хрустальный и напоенный запахами воздух залива Зёйдер-Зе вдруг наполнился звуками небесного хора. Момент достиг наивысшей точки.

На самом деле это репетировал церковный хор ближайшей к ним церкви Ньювекерк, готовясь к завтрашней вечерней службе.

Филипп Уэстбрук, застыв в неподвижности, послушал его мгновение, потом сказал Бриджмену:

— Человек, написавший эту музыку, тоже знал секреты вселенской гармонии.

16. НЕУЖЕЛИ ТЫ МОЖЕШЬ СМИРИТЬСЯ СО СМЕРТЬЮ?

Весной 1729 года графиня фон Ротенбург писала письмо своей сестре госпоже фон Камкен, фрейлине королевы Софии-Доротеи, супруги Фридриха Вильгельма, короля Пруссии. Послание, где говорилось о делах семейных, завершали следующие строки:


«…Я бы не смогла поставить точку, не рассказав о самом неожиданном и очаровательном вечере из тех, что мы провели в Нойенкирхене. Франц-Георг с несколькими друзьями поехал поохотиться близ старого замка, когда увидел там группу из трех всадников, которые осматривали руины Ротенбурга. Удивленный их интересом к этим местам, Франц-Георг завязал с ними беседу и выяснил, что трио на самом деле состояло из французского аристократа и двух его слуг, нанятых в Бреме. Он осведомился о причинах интереса, который этот иностранец питал к его родовому гнезду. Француз ответил, что желает ознакомиться с местом, где, согласно местной легенде, покоится Фридрих Барбаросса.

Мой муж был приятно удивлен, что какому-то французу известна эта легенда, и беседа стала достаточно дружеской, чтобы Франц-Георг предложил незнакомцу поохотиться вместе с ним, на что тот охотно согласился. К тому же иностранец оказался превосходным стрелком, и Франц-Георг, довольный их встречей, пригласил француза остановиться в нашем замке вместо гостиницы в Нойенкирхене, которая, как ты знаешь, довольно непритязательна. Тот отправил своих слуг в гостиницу за вещами, и они втроем расположились в покоях, которые раньше занимал твой сын.

Ах, дорогая Лотта, не могу описать тебе свое удивление! Этот француз, которого зовут маркиз де Сен-Фарго и которому никак не больше двадцати лет, прекрасен, как Адонис, любезен, как принц, и явно очень богат. За ужином поверх его жабо красовался на цепочке сапфир, при взгляде на который можно лишиться чувств. Впечатление такое, будто внутри его заключена звезда. Размером с небольшую сливу, представь себе его стоимость! Одного такого камня хватило бы, чтобы купить замок вместе со всеми землями.

К нашему счастью, маркиз де Сен-Фарго бегло говорил по-немецки, и беседа текла совершенно непринужденно. Не могу описать тебе восхищение моих дочерей Гвинферы и Мельсенды, которые тут же в него обе влюбились. Маркиз также весьма образован: когда Франц-Георг рассказал анекдот об их встрече, он, ко всеобщему изумлению, заявил, что, по его мнению, внутри горы покоится не Фридрих Барбаросса, но скорее Фридрих П. Франц-Георг даже рот раскрыл от восхищения, ты ведь его знаешь.

Тут мы стали просить маркиза остаться еще на несколько дней, пока не устроим бал, чтобы познакомить его со здешним обществом. Франц-Георг нанял маленький оркестр, и мы пригласили дюжину человек из наших друзей. Маркиз предварительно переговорил с оркестром и, за отсутствием партитуры, напел несколько мелодий, которые хотел услышать. Музыканты были восхищены его познаниями в их искусстве и веселились не меньше нас.

Вот так, дорогая Лотта, мы танцевали гавот, менуэт, своего рода польку и уж не знаю что еще. Маркиз танцует изумительно, и не было дамы, которую бы он не пригласил, даже старую графиню фон Археншлотц, которая была этим сильно растрогана. Неужели все французы так очаровательны? Скажи мне, ты ведь их видишь в Берлине. Я полагаю также, что Франц-Георг немного ревновал, это ему напомнило молодость, что ж, тем лучше. Наши гости поклялись, что это самый прелестный вечер за долгие годы, и единственная неприятность состоит в том, что мои дочери просто опьянены любовью, но маркиз де Сен-Фарго уехал. Он сказал, что в Россию, потом в Индию, через Персию. Персия, Индия, только представь себе! Я все еще не могу опомниться…»

  43