15 
После удачной игры трудно было сегодня испортить Тайлеру настроение. Он лишь пожал плечами и спокойно стал стягивать с себя сюртук.
— Согласен, изначально мы об этом не договаривались. Равно как и о том, чтобы вы спускались в зал и влезали в нашу игру.
Эви широко раскрытыми глазами смотрела на Тайлера. Вот он швырнул сюртук на спинку стула и начал развязывать галстук. В рубашке и атласной жилетке он показался ей еще более мощным и сильным. Свет лампы отбрасывал блики на его золотистые волосы и крепкий подбородок. Во всем его облике было нечто пугающее. Шутки шутками, а дело, похоже, принимало серьезный оборот. Эви оробела.
— Если вы не уйдете, тогда уйду я. Я найду себе место в общей женской каюте.
С этими словами Эви двинулась к двери, но Тайлер мгновенно догнал ее и загородил дорогу. Он скрестил руки на груди, передразнивая ее давешнюю защитную стойку.
— Вы сами пожелали нанять меня в качестве своего телохранителя, мисс Пейтон, и я считаю, что отнесся бы халатно к своим обязанностям, если бы отпустил вас в общую женскую каюту. Там на двери нет засова, и если здесь вдруг объявятся наши подвыпившие друзья, ничто не помешает им добраться до вас.
— Но я им ничего не сделала, — растерянно возразила Мариэллен, пятясь от Тайлера. Его стойка была не столько угрожающей, сколько слишком мужественной, и именно это пугало ее.
Он усмехнулся:
— Давайте кое о чем сразу договоримся с вами, мисс Пейтон. Вы можете врать своему брату и вообще всем, кто ни попадется вам на пути. Но со мной этот номер не пройдет.
Эви поневоле задумалась, глядя на человека, загородившего выход из каюты. Он вел себя на редкость нагло, и смешинки в его глазах действовали на нервы. Но ей тут же вспомнились жар его поцелуя и то, как он обнимал ее.
— С чего вы взяли, что я вам лгу? — стараясь выиграть время, спросила она.
— Птичка напела. И впредь так будет всегда, как только в ваших словах проскользнет ложь. Впрочем, лжете вы красиво, мисс Пейтон. Ваше очаровательное личико выглядит так невинно в эти минуты, что невольно хочется вам верить. Сегодня вечером вы закатили блестящее представление. Вы, случайно, не актриса?
— Моя воспитательница не разрешала мне даже участвовать в школьных спектаклях. Она говорила, что истинная леди должна быть выше этого.
Эви опустилась на единственный стул и, поправив платье, чтобы из-под него не выглядывали нижние юбки, чуть приподняла ногу и принялась изучать сломанный каблук на туфельке.
«Хороша, ничего не скажешь. Даже не возмутилась».
Тайлер проверил надежность запора.
— Должен вам заметить, что подобные представления вредны для здоровья. Я предупреждал вас, чтобы вы не покидали своей комнаты. Отныне извольте слушаться меня безоговорочно.
— Но он же передергивал! Даже Дэниел заметил. Я не могла ему позволить делать это безнаказанно. В конце концов вы могли проиграть ему наши билеты или того хуже…
— Игрой в карты я зарабатываю себе на жизнь, мисс Пейтон, так что проигрывать сегодня и не собирался. Просто вы упростили мою задачу и сократили путь к цели. И еще… — Он сделал паузу и добавил: — Изрядно меня повеселили.
Тайлер в любом случае оставил бы Дорсета без гроша в кармане, но добровольная помощь Мариэллен, бесспорно, привнесла в игру особый колорит. Наблюдать за тем, что она делала, было просто удовольствием.
— Зачем вы лишили его часов?
Эви не считала, что они действовали против Дорсета нечестно, но все же ее покоробило то спокойствие, с каким Тайлер дочиста обобрал своего соперника.
Сняв туфли, она украдкой бросила взгляд на единственную в каюте койку. Ликование немного поутихло в ее душе, и она вдруг почувствовала смертельную усталость, хотя и не собиралась признаваться в своей слабости этому назойливому человеку.
Тайлер приблизился к лампе, достал из кармана часы, открыл крышку и с удовлетворением вгляделся в изображение на ее внутренней стороне.
— Затем, что часы принадлежали моему отцу. А это портрет моей матери. — Он передал часы девушке, чтобы и она могла посмотреть. — Единственный, который у меня остался. После ее гибели вандалы уничтожили все ее портреты. Остался только этот.
Эви вгляделась в миниатюрное изображение миловидной блондинки в розовом атласном платье: воистину олицетворение изящества южанок. Вернув Тайлеру часы, она заметила:
— Красивая. Она погибла во время войны?
— У меня все погибли во время войны. Отец, братья, почти все соседи. Порой мне кажется, что и я умер вместе с ними. Но это уже другая история. Ложитесь, а я пока загляну в кают-компанию, может, там играют. Дверь я запру снаружи, чтобы быть за вас спокойнее.
15 
