27 
После ланча прибыла труппа. Мэри Форд сразу принялась фотографировать и учинила Элизабет допрос с пристрастием. Рой Стрезер привез с собой Генри Бисли, американца-режиссера — американские деньги поставили такое условие. Что ж, лучшего все равно не найти. Он ставил в Мюнхене «Летучую мышь» и прибыл послушать музыку. Генри поначалу замкнулся в себе. Есть на свете мужчины, похожие на мальков некоторых рыб, таскающих за собой пузыри икринок как некую материнскую тень. Мужчины эти выделяются замкнутостью и подозрительностью. Ситуацию усугубило случайное попадание Генри в комнату, в которой оказались четыре женщины: Элизабет, Нора, Мэри Форд и Сара. Сара извлекла его из полуобморочного состояния, увела в сад. Они уже встречались, познакомились месяц назад при подборе актеров. Как минимум по двум причинам Генри должен был ее остерегаться: как соавтора пьесы и как члена правящей Четверки «Зеленой птицы». Вскоре он, однако, оттаял. В число его особенностей входила неспособность оставаться на месте — ни физически, ни эмоционально. Лабильность его не соответствовала солидным тридцати пяти годам возраста; он не ходил, а, казалось, танцевал, как будто сознавая себя мишенью, которую труднее поразить, если она движется. Черные глаза метали вопросы в людей и в предметы и, не дожидаясь ответа, искали и тут же находили следующую цель. Сара спокойно и размеренно толковала с Генри о том и об этом, сообщила, что наймет «достойную мать», проверенную и отвергнутую Стивеном; провела режиссера в сад, показала большую поляну со сценой, затем прошла с ним к недостроенным репетиционным помещениям. Красота имения его очаровала, поглотила, как следствие — успокоила и улучшила настроение. Возвращаясь к дому, Генри вдруг остановился и спросил, почему зарешечены окна верхнего этажа. Сара не смогла ответить, но спросила об этом у Норы, которую они повстречали в холле с тележкой — такие таскают по коридорам гостиниц горничные для уборки номеров. Нора не очень уверенно высказала предположение, что первой воспользовалась зарешеченными комнатами первая миссис Рочестер.
— Встречались у них сумасшедшие, встречались, бывало…
Ближе к вечеру Мэри Форд сфотографировала их всех. Ужин по типу шведского стола сервировали в большом зале, наблюдали за ужином Элизабет и Нора, помогали им Элисон и Ширли, девушки из города, который находился неподалеку, — здоровые и миловидные, напоминающие о том, что еще не так давно существовали в природе настоящие сельские девушки. Прибыли гости: сперва казалось, что тьма несметная, но сад принял всех и вовсе не выглядел перенаселенным. Люди прогуливались, стояли на газонах, сидели на траве. Ансамбль из Лондона исполнил танцы елизаветинских времен местная группа пела песни, сочиненные королями династии Тюдоров. Наконец пришел черед музыки Жюли, со словами, которыми сопроводила ее Сара. Певцы выступали без аккомпанемента, ибо музыка трубадуров требовала соответствующих инструментов, достать которые не представлялось возможности. Четыре девушки в белых платьях, с распущенными по плечам волосами, поднялись на сцену, залитую лучами заходящего солнца, и пространство заполнили мерцающие тревожные звукосочетания, постоянно повторяющиеся с некоторыми изменениями в нотах, в тоне, не давая уху привыкнуть к мелодии, заставляя сознание приспосабливаться. Текст включал жалобы, вскрики, но откуда-то из иного измерения, иного места, иного времени, жалобы не личного характера. Музыка растворялась в сумерках, затем во тьме, вскоре смешалась с лунным светом, казалось, поднявшим певиц в бледных платьях над сценой. Из окон дома лился свет, поддерживавший луну.
Сара слушала и переживала, волновалась. Ни она, никто другой из присутствующих еще не слышали эту музыку со словами. Рядом с Сарой стояли солидный и уравновешенный Рой, солидная и уравновешенная Мэри, оба скупые на слова, но вот они взорвались восклицаниями, повторяя, что это чудесно, что это неожиданно, потрясающе, и Сара подивилась, что смогла создать такое — хотя создала-то все это не она, а Жюли Вэрон. Трое стояли вместе, еще переживая услышанное и уже прикидывая режимы работы сцены. Подошел Стивен.
— Сара, я такого не ожидал… Это невероятно… — И он скрылся между деревьями.
— Сара, это сработает, — с профессиональным прищуром оценила Мэри Форд.
Перед нею материализовался Генри Бисли, сверкая глазами, отражающими огни окон дома. Голос его звучал взволнованно и благодарно.
27 
