Последние отзывы

  69  

Когда они заканчивали вносить вещи, появился Питер, и Хироко просияла. Питер сообщил Таку последние новости из университета, привез детям шоколад, печенье и фрукты.

Он не знал, пропустят ли его в лагерь со всеми припасами, и потому постарался не вызвать раздражения у охранников. Тами сразу схватила шоколадку, а Салли взяла яблоко и поблагодарила.

Некоторое время Питер провел с детьми, и Хироко осталась с ним в конюшне, когда остальные ушли обедать. Она сказала, что не голодна, и перекусила шоколадом и печеньем. Сидя рядом с ней, Питер никак не мог поверить, что целым семьям придется жить в страшной тесноте, в конурах, где прежде помещалось по одной лошади. На большее было нечего рассчитывать. Все японские семьи штата согнали на такие же сборные пункты в ожидании переселения.

— Ну как? Сегодня все было в порядке? — с тревогой спросил он, когда остальные ушли. Такео выглядел совсем измученным, но Рэйко немного оживилась, а дети, похоже, уже привыкли к новому месту. Тами почти не плакала, Салли радовалась встрече с подружками, а Кен перестал злиться.

— У нас все хорошо, — спокойно отозвалась Хироко, и Питер крепко сжал ее ладонь. Ему самому было непривычно остаться без друзей. Проезжая мимо дома Танака, он был потрясен, увидев незнакомых людей и чужую собаку. Новые владельцы уже перебрались в дом; Питеру они казались непрошеными гостями, и он поспешил поскорее проехать мимо.

— Не знаю, что мне делать без тебя, — произнес он, глядя в сочувствующие глаза Хироко. — Я буду постоянно приезжать сюда. Если бы мне позволили остаться с тобой! Это единственное место, где мне теперь хочется быть.

Хироко с радостью выслушала это, но сочла, что Питер несправедлив к себе. Ему было не место в лагере, и его присутствие только усилит муки семьи. Через семь недель ему предстояло уйти в армию. Но Хироко так и не могла набраться смелости и попросить его больше не приезжать.

— Я рада, — честно ответила она. Она нуждалась в нем, весь день с тревогой ждала его приезда, жила каждой драгоценной минутой их встречи. Постепенно успокоившись, Хироко рассказала Питеру обо всем, что они повидали за день даже о том, что женщина по соседству собралась устроить садик.

— Слава Богу, заставить этих людей пасть духом непросто, — заметил Питер, оглядываясь. Японцы чистили конюшни, приводили в порядок территорию перед ними, отмывали стены и белили их. Отдыхая от работы, мужчины играли в карты или в го — японские шашки, пожилые женщины болтали и вязали, вокруг них играли дети. Несмотря на трудные обстоятельства, в лагере установилась атмосфера надежды и товарищества, Питер ощутил ее даже на краткое время пребывания здесь. Ни от кого он не слышал жалоб, чаще раздавались шутки и смех, и только пожилые мужчины еще не оправились от горя. Они оказались не в состоянии защитить семью от беды. Юноши и мужчины помоложе пылали гневом, как Кендзи. Но в большинстве своем люди просто пытались выжить.

Хироко улыбнулась, наблюдая за Питером, — он стал ее жизнью, особенно после того, как была потеряна связь с родителями. Хироко отчаянно скучала по семье, ей хотелось услышать, что у родителей все хорошо. Она знала только, что Юдзи служит в военно-воздушных войсках. Хироко понимала, что оставаться в неведении придется до конца войны. Часто думая о родителях и брате, она молилась за них. Она даже не знала, сможет ли поддерживать связь с Питером, когда он уйдет в армию. Питер пообещал писать, и Хироко надеялась, что ей удастся получать его письма, и наоборот.

— Ты удивительная женщина, — негромко проговорил Питер, наблюдая, как она ест яблоко, глядя в ее честные, открытые глаза, светящиеся добротой. Ему нравилось, как она хлопочет, вечно чем-то занятая, немногословная, но деловитая, а еще нравилось смотреть, как она играет с Тами.

— Я просто глупая девчонка, — возразила она с улыбкой, прекрасно сознавая свою «второсортность» даже среди своего народа, хотя отец убеждал ее в обратном. Он говорил, что Хироко имеет право на все, что только захочет, и когда-нибудь совершит самый важный поступок в жизни.

— Нет, ты не просто девчонка, — покачал головой Питер, склонился и поцеловал ее, а старушка с мальчиком, проходящая мимо, недовольно отвернулась. В конце концов, Питер был белым.

— Хочешь прогуляться? — спросил он, и Хироко кивнула, бросая огрызок яблока в банку, которую они приспособили для мусора. Все три банки, найденные еще в день приезда, сохранили.

  69