120 
Когда кофе был выпит, комплименты окончательно расточились, а суть будущей «работы по совместительству» выяснилась и пришлась Нюрке по сердцу, она решилась.
– Я хотела спросить. Поймите правильно, это очень важно для меня. Скажите… Зачем я вам понадобилась?
Валюха рассмеялась, как мать, в сотый раз отвечающая ребенку-почемучке.
– Вы все это спрашиваете, Анна Павловна. Все, до единого человека. А я, честно говоря, хотела бы узнать другое. Почему вы стремитесь залезть подаренной игрушке в нутро, разломать, испортить и потом счастливо заявить: «Я так и знала!» Даже если при этом выясните, какой доход получил с продажи игрушки магазин, какую прибыль получил завод-производитель…
– Нет, все же… Деньги? Вы не попросили и копейки с моего рубля. Идею розыгрыша я давно отвергла. Что, что такого я принесла в ваш колхоз? У меня ничего нет!.. У меня ничего не было…
– Уверена, Нюша? – необидно хмыкнул Инок. – Или прибедняешься?
– Уверена. Я обычная честная шарлатанка. Ну обаяние. Напор и контактность. Опыт общения с самой разной публикой… жизненный опыт…
При каждом ее слове Инок бросал кусочек рафинада в кружку с горячей водой. Когда Нюрка закончила, он помешал в кружке ложечкой и отхлебнул приторно-сладкой воды.
Блаженно зажмурился, словно нектар пригубил.
– Вслед за жабой в чан живей сыпьте жир болотных змей, – забормотала Валюха безумным шепотом, и Нюрку пробрал озноб, – зев ехидны, клюв совиный, глаз медянки, хвост ужиный, шерсть кожана, зуб собачий вместе с пястью лягушачьей…
Она прервала монолог, громко вздохнула и подытожила с безраздельной скукой:
– Чтоб для адских чар и ков был отвар у нас готов. «Макбет», акт IV, сцена первая. Три ведьмы у котла. Нет, не пугайтесь, Анна Павловна, ведьмы не по нашему профилю. Что, говорите, у вас было? У вас, рядовой сотрудницы «Харизмы LTD.», общества с ограниченной ответственностью и безграничными амбициями? Что вы положили в общий котел? Вместе, значит, с пястью лягушачьей? Думаю, не так уж мало. Вот оно и вернулось сторицей.
– Вы альтруисты? Не верю.
– Правильно. И всей харизмы, которая кипит в нашем общем котле, не хватит, чтобы убедить вас в этом. Но на остальное…
Блондинка наклонилась к собеседнице, и Нюрка еще раз почувствовала, как легко попасть во власть этой бегемотихи, если Валюха того захочет.
– На многое хватит. Вы уж поверьте. На очень многое. И вам, и нам, и кое с кем поделиться останется. Просто помните: обаяние плюс обаяние – это не два обаяния. Обычно куда больше выходит, чем два. Такой уж странный товар. Или, если угодно, средство производства.
– Можно еще кофе? – спросила Нюрка.
* * *
– Моя лечебная практика проходит по тонкой, едва различимой грани между знахарством и официальной медициной. Как народные целители в прошлом, я снимаю порчу и сглаз; как современные профессионалы-медики, ставлю диагноз…
– У нас звонок от слушателей! – Голос ведущей радиоканала «Сегодня» лучился радостью. – Представьтесь, пожалуйста! Вы хотели что-то сказать целителю Парамону?
– А ты азартен, Парамоша…
– Что? – Бас целителя треснул, сорвался в нервный шепот, едва не опрокинув второй микрофон. – Что вы имеете в виду? Почему вы меня преследуете?!
– В ковене пропишись, доктор Менгеле. По месту жительства. И не тяни. Это тебе не радио, у нас всякое лицо на виду.
– У нас кончается время эфира…
– Диагноз ставишь, Парамон? А я клизму ставлю. На два литра, с вазелином и конопляным маслом. Очень способствует при сильных запорах. Ты целитель, ты в курсе. Адью!
Нюрка Гаврош положила телефонную трубку и с удовлетворением откинулась на спинку кресла. Парамон, конечно, дурак и шарлатан. Но обаяния – уйма. Зубодробительное, можно сказать, обаяние. Она минутку подумала, не перебрала ли с финальным «Адью!», и наконец решила, что в самый раз.
Надо было хорошенько отдохнуть.
Предстояла неделя трудной работы с Парамоном.
МОНТЕ-КАРЛОВКА
Тьфу ты, напасть, пристали к пенсионеру! Расскажи, расскажи, диду… Сами говорите, что все уже слыхивали. У товарища Гоголя Николая Васильевича о том достаточно сказано, и в байках-анекдотах тоже. Э-э! То-то и оно! Товарищ Гоголь Николай Васильевич в другие, непохожие времена жил, когда и горилка пилась иначе, и черти рога не прятали. В те дни давние панычам самая сладость была – про чертей послушать. Чертей! Видели бы они черта – настоящего! А вот анекдоты… Ну какой казак без анекдота? В них-то и сила вся.
120 
