ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  204  

Почему-то вспомнился бронзовый крюк в затылке Эльпистика-Трезенца – несчастье, случившееся сорок с лишним лет тому назад.

Нет, бывший лавагет не хотел для себя подобной участи.

13

Из-за поворота показались отставшие повозки, груженные добычей из трех взятых городов. Передней повозкой правил гордый Лихас в новеньком голубом хитоне – и Иолай, кивнув на прощание Гераклу, привстал на колеснице и хлестнул коней.

Свою долю добычи он давно отправил вперед под надежной охраной полусотни состарившихся в походах ветеранов, пожелавших осесть и провести остаток жизни в тихом месте.

Тиринф – из-за близости Микен – никогда не был тихим местом.

С собой Иолай взял только глухой бронзовый шлем, похожий на шлем Арея, и – главная ценность! – клинок из редкого и безумно дорогого металла – железа. Он один стоил половины того добра, которое везли на повозках спутники Геракла.

Иолай еще раз хлестнул заржавших коней, и его колесница, подпрыгнув на ухабе, свернула на восток.

Он уезжал в Филаку один.

* * *

Лаодамия, словно что-то почувствовав, порывисто выбежала ему навстречу, когда Иолай остановил колесницу у дома ее дяди.

Они встретились на том самом месте, где прощались полгода назад, – и, обнимая просиявшую девушку, Иолай признался сам себе, что в душе боялся встречи с прошлым: смятое ложе, усталая женщина и только что удалившийся пресыщенный бог, с которым он, Иолай, разминулся на какое-то мгновение.

Нет.

Это было совсем другое начало.

Сулившее не великое будущее, а надежду на покой.

Потом, взявшись за руки, как дети, они пошли в дом навстречу широко улыбающемуся басилею Филаки, дяде Лаодамии (прибывшие позавчера повозки делали эту улыбку еще шире), а слегка обалдевшая от перемен в их серой жизни челядь галдела вокруг – но ни Иолай, ни Лаодамия этого не замечали.


Свадьбу сыграли через неделю.

* * *

Жизнь шла своим чередом.

Иолай понемногу занимался торговыми делами, отгонял от филакских стад тупых и боязливых разбойников, следил за тем, как тиринфцы обучают немногочисленных солдат басилея воинскому ремеслу – но делал все это с некоторой ленцой, просто чтобы как-то занять свободное время, которого у него теперь было навалом.

По вечерам он подолгу засиживался с женой в уединенной беседке, в самом дальнем конце басилейского сада, и Лаодамия рассказывала ему о своем отце, о своем детстве – а Иолай рассказывал ей истории из своей жизни, больше похожие на сказки, и в этих сказках всегда был счастливый конец.

– А рапсоды поют иначе! – смеялась Лаодамия.

– Ну их, этих рапсодов! – смеялся в ответ Иолай. – Врут, бездельники…

В такие минуты он бывал почти счастлив.

Он даже стал забывать собственное имя, потому что жена теперь звала его Протесилаем, «Иолаем Первым» («Первым и единственным», – любила добавлять она) – следом за ней это новое имя подхватила челядь, и Иолай вскоре настолько привык к нему, что возничий Геракла Иолай-Бешеный, равно как и бывший лавагет Амфитрион-Изгнанник все дальше уходили в прошлое…

Туда, куда пытался уйти его сын, – величайший и несчастливейший из смертных, богоравный Геракл.

Проведать Геракла Иолай выбрался только однажды, да и то ненадолго. Великий герой, победивший в борцовском состязании этолийского речного бога Ахелоя[83] («Правильно, давно пора обломать им рога», – одобрил Иолай, узнав об этом), женился на сестре покойного Мелеагра Деянире и вел теперь тихую, размеренную жизнь. Только жил он не здесь и не сейчас, почти окончательно уйдя в прошлое. Молодая жена вскоре смирилась с этим, тем более что муж вел себя прилично, его слава охраняла Калидон лучше любого войска, на ложе Геракл был выше всяческих похвал, детей делал исправно (и не только жене), а что касательно странностей – так у кого их нет?!

При встрече Геракл упорно называл Иолая отцом, но окружающие не обращали на это внимания – к поведению Геракла в Калидоне уже успели привыкнуть.

Погостив с неделю, Иолай вернулся домой.

Так прошел год.

За ним – второй.

Неожиданно для всех в Филаку прибыл гонец из Фив, доставивший Иолаю послание от знатных фиванцев. Те приглашали прославленного земляка принять участие в торжествах по случаю годовщины победы над аргосцами, осадившими в свое время город и с позором бежавшими из-под его стен.

В приглашении прозрачно намекалось, что фиванцы были бы очень рады, если бы Иолай уговорил приехать и своего дядю Геракла; но даже в случае отказа великого героя самому Иолаю будет оказан радушный прием.


  204