109 
— Я частный сыщик, — начал Драм.
— Вот как? Я думал, вы, ребята, всю работу делаете в Вирту, изучая базы данных.
— Да, сейчас многие именно так и поступают, — кивнул Драм. — Однако в Веритэ происходит множество важных событий — на бумаге или в чьей-нибудь голове, — которые не оставляют никаких следов в Вирту. Кто-то должен работать здесь.
Линк улыбнулся:
— Знаю. В старомодных картотеках можно найти массу интересного. Драм кивнул.
— Хороший репортер обязан знать такие вещи, — заметил он. — Хотя большинство журналистов делают свою работу в Вирту, изучая базы данных, и живут на подаяние.
Линк рассмеялся:
— Туше! Вы правы. Так откуда вы узнали, что я репортер?
— Кстати, сколько тебе лет?
— Двадцать один.
— Гм-м. По моим сведениям, тебе совсем недавно исполнилось шестнадцать.
— Как, черт возьми, и где вам удалось это выяснить? Драм перешел улицу.
— Изучал открытые базы данных в Вирту. Дешево и совсем нетрудно.
— Тогда зачем спрашивать, если вам уже и так все известно?
— Легкие вопросы задают, чтобы установить контакт и выявить закономерности. И проверить, говорит ли твой собеседник правду.
Линк пожал плечами.
— Спасибо за помощь, но я о ней не просил. Я вам ничего не должен.
— Правда так дорого стоит, что ты предпочитаешь оставить ее себе, верно?
— Если вы говорите о деньгах, то мой ответ — да.
— А у тебя есть что-нибудь стоящее — в особенности если речь пойдет об элишитах?
— Может быть. Хотите купить?
— Нет. Но я знаю того, кто захочет. Готов устроить вам встречу — сейчас. Вот моя машина. — Он показал на маленький голубой седан, стоявший на противоположной стороне улицы. — Ну, как, я тебя заинтересовал?
Линк кивнул.
— Я поговорю с ним, — ответил он.
Драм положил ладонь на замок, дверца распахнулась, и они сели в автомобиль. Через несколько секунд заработал двигатель, и машина, вибрируя, поднялась над дорогой.
— Так почему же Линкольн? — поинтересовался Драм, когда машина устремилась вперед. — Ты изучал историю гражданской войны?
— Я читал «Автобиографию Линкольна Стеффенса».[39] Тогда и решил стать журналистом.
— Кажется, именно его назвали ассенизатором?
— Верно, — согласился Линк. — Многие так рассуждают — ах, статьи в бульварной прессе, сплетни и тому подобное. На самом деле ассенизаторы, вроде Стеффенса и Тарбелла, сами проводили расследование. Они раскрывали аферы — например, в нефтяной индустрии — и выводили на чистую воду продажных политиков. Прекрасно чувствовали, где искать конфликтные ситуации, предполагаемые взятки…
— А как насчет религии? Они когда-нибудь занимались необычными религиями?
— Не думаю, — пробормотал Линк, бросая прощальный взгляд на здание элишитов, которое только что посетил.
— Значит, это твоя собственная идея?
— Точно. Меня осенило, когда я смотрел по телевизору передачу о евангелистах конца двадцатого столетия. Я подумал, что здесь можно найти что-нибудь колоритное.
— Тебе сопутствовал успех?
— Если да, то вы скоро узнаете из газет.
— Ты хочешь сказать, что не станешь работать на частное лицо?
— Не знаю. Вы что, проверяете мою журналистскую этику?
— Кто-то — по-моему, Оскар Уайльд, — сказал: «Принципы хороши тем, что их всегда можно принести в жертву соображениям целесообразности».
Линк рассмеялся вместе с Драмом.
— Если вас интересует, готов ли я отказаться от публикации материала за определенную плату, то мне трудно ответить на ваш вопрос. Как и любой другой человек, я должен знать конкретные факты, прежде чем принять окончательное решение. Но когда я говорил, что информация стоит денег, то не имел в виду уничтожение статьи. Речь шла о ее продаже — совсем не то же самое, что обещать никогда ее не использовать.
— Договорились. Я просто хотел уточнить.
— Однако вы до сих пор не спросили, есть ли у меня материал на продажу.
— А он у тебя есть?
— Ну, может быть, я раздобыл кое-что интересное… Если мы, конечно, выживем, — ответил Линк, не поворачиваясь.
— В каком смысле? — спросил Драм.
Линк ткнул большим пальцем в ту сторону, куда смотрел.
— Статья получилась бы еще интереснее, — продолжал он, — если бы удалось выяснить, как элишиты умудряются использовать возможности Вирту в Веритэ.
109 
