ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>




  102  

Пред нами возник школьный двор с огромными пышными деревьями, где ребятишки водили вокруг него, скрипача, хоровод, словно это был сказочный крысолов, что играл на дудке, а учительница пыталась криком привлечь к себе внимание и увести детей, но я не слышала ее голоса из-за бесконечного скрипичного напева.

Какая картина теперь возникла передо мной? Сплетенные тела в темноте, шепот, ударивший мне в лицо. Я увидела, как он улыбается, но женщина тут же загородила от меня его лицо.

Что любить их, что сводить с ума – это в конце концов одно и то же, потому что все они умирают! А я – нет. Я не умер. И эта скрипка – мое бессмертное сокровище, и я готов утащить тебя со мной в этот ад навсегда, если ты мне ее не отдашь.

Но мы снова оказались в другом месте. Туман рассеялся. Над головами возвышался потолок. Мы стояли в коридоре.

– Погоди, смотри, белые стены, – сказала я в тревоге, ужаснувшись такому дежа вю. – Я уже здесь была.

Грязный белый кафель, демонически дразнящие звуки скрипки, теперь это уже не музыка, а скрипучая мука.

– Я видела это место во сне, – сказала я, – эти белые кафельные стены, эти металлические ящики. Смотри на эти большие паровые двигатели и ворота, смотри!

На одну драгоценную секунду, когда мы стояли у ржавых ворот, ко мне вернулось воспоминание о том прекрасном сне, я увидела не только этот мрачный подвальный коридор и туннель, запечатанный воротами, я увидела прекрасный мраморный дворец, а еще великолепное море и призраков, танцующих в пене. Они теперь казались мне не жалкими духами, за которыми мы в ужасе следили, а какими-то свободными цельными существами, процветавшими на морских просторах, – нимфами самой жизни. Розы на полу.

– Пора.

Но все, что мы сейчас увидели, – ворота в темный туннель. Двигатели монотонно гудели, а он играл на своей скрипке, в темном туннеле, и никто теперь не разговаривал, человек умер, нет, умирал, смотри, он умирал, истекая кровью, лившейся из его запястий.

– Это ты довел его до этого? И, показав эту сцену, хочешь заставить меня сдаться? Никогда.

– Я черпал музыку из его головы, я соединял ее со своей музыкой! Это превратилось в своего рода игру. С тобой мне бы следовало исполнять музыку Маэстро и Маленького Гения Моцарта, но тебе нравилось то, что я играл. Музыка не была для тебя благом, лгунья этакая. Музыка была для тебя жалостью к самой себе. С помощью музыки ты поддерживала кровосмесительную связь с мертвыми. Ты уже мысленно похоронила свою сестренку Фей? Уже отправила ее в безымянный морг, готовясь к шумным и богатым похоронам? На деньги Карла ты можешь купить симпатичный гроб для нее, своей сестры, которой было так холодно и одиноко в тени вашего мертвого отца, для той самой сестренки, которая наблюдала, как твой новый муж занимает место в доме, для благословенного огонька, от которого ты так легко отказалась!

Я повернулась к нему лицом, не размыкая его невидимых объятий. Я изо всех сил пнула его коленом. Наверное, с той же силой, что он когда-то ударил своего отца. Я оттолкнула его обеими руками. Я увидела его на короткий миг.

Все другие образы покинули нас. Не было больше ни белого кафеля, ни гула двигателей. Даже мерзкие запахи исчезли, даже музыка. Эхо тоже исчезло, что означало – мы вырвались на свободу. Он отлетел в сторону, тот самый Стефан, что являлся ко мне в Новом Орлеане. Мне показалось, что он сейчас упадет, но он снова кинулся вперед и вцепился в скрипку.

– Нет, ты не сделаешь этого. – Я опять пнула его. – Не сделаешь, не сделаешь! Ты больше не сделаешь этого ни с одним из них, скрипка в моих руках, и сам Маэстро спрашивал тебя зачем! Зачем, Стефан! Ты даровал мне музыку, да, но еще ты даровал мне полное право отобрать инструмент, породивший эту музыку.

Я подняла скрипку и смычок, я вздернула подбородок. Он прижал свои пальцы к губам.

– Триана, молю тебя. Ты сама не понимаешь значения своих слов, как и моих. Умоляю. Скрипка моя. Я умер за нее. Я уйду вместе с ней. Я покину тебя. Триана!

Неужели у меня под ногами твердая мостовая? Какая фантазия окутает нас сейчас, что еще нам дано увидеть? Нечеткие здания в дымке. Обжигающий ветер.

– Еще раз подойдешь ко мне, обретя телесность, и, клянусь, я разобью скрипку о твою голову!

– Триана, – только и смог он потрясенно вымолвить.

– Для начала я разобью ее. Клянусь, – повторила я.

Я сжала скрипку еще крепче и размахнулась, нацелив в него, так что он, пошатываясь, отступил с болью и страхом.

  102