Особенно,... 
88 
Доминик знал: Карл не стал бы выставлять свой кольт напоказ. Револьвер сорок пятого калибра маленьким не назовешь, однако никто не носил такое оружие через плечо.
— Судя по твоим словам, у этого человека либо винтовка, либо дробовик, — сказал парнишке Доминик.
— Иисус милосердный! Мария Пречистая! — воскликнул Тони Молинари.
Напрасно парнишка-уборщик жаловался на память. Одну впечатляющую подробность он запомнил.
— Да, вот еще. У него на лбу шрам, как будто ему кто-то секачом въехал.
— Так это мистер Кетчум? — спросила повара Кармелла.
— Должно быть, он. Во всяком случае, не Ковбой. Карл рослый и толстый, но не сказал бы, что он страшного вида. И ничего «северного» в нем нет. Что в форме, что без — он похож на копа.
А уборщик выдавал все новые детали облика человека с дробовиком.
— Он одет во фланелевую рубашку с обрезанными рукавами, а на поясе — большущий охотничий нож. Лезвие почти до колена.
— Ну так это точно браунинговский нож. Значит, Кетчум в гости приехал, — сказал Доминик. — Он любит фланелевые рубашки, а летом обрезает рукава. Особенно те, что обтрепались или порвались.
— Но зачем ему дробовик? — спросила Кармелла у своего дорогого Гамбы.
— Может, решил опередить Карла и пристрелить меня, — пошутил повар, но ни Кармелла, ни остальные не увидели в этом шутки.
Персонал ресторана встал возле окон и двери, ожидая появления Кетчума. Это было послеполуденное время, когда им надлежало хорошенько подкрепиться перед открытием.
— Я накрою стол для мистера Кетчума, — объявила Кармелла и немедленно приступила к делу.
Молоденькие официантки стали прихорашиваться у зеркала. Пол Полкари застыл, сжимая в руках лопатку, какой они мешали тесто для пиццы. Размером своим лопатка была с гигантскую теннисную ракетку.
— Пол, унеси лопатку на кухню, — посоветовал ему Молинари. — А то вид у тебя смешной.
— Забыл сказать: этот мистер тащит сюда огромный парусиновый мешок. Наверное, в нем патроны, — предположил уборщик столов.
— И динамит тоже, — добавил повар.
— Больно подозрительный вид у вашего друга, — сказал парень. — Его и арестовать могут.
— Зачем он приехал? И почему не предупредил звонком? — спросила Кармелла.
Повар покачал головой. Нужно просто дождаться появления Кетчума, тогда выяснится, что ему надо.
— Гамба, он ведь за тобой приехал.
Слова Кармеллы были не столько вопросом, сколько утверждением.
— Возможно, — лаконично ответил повар.
И все равно Кармелла тщательно расправила свой белый передничек и черную юбку. Потом она отперла входную дверь и встала там. Должен же кто-то приветствовать мистера Кетчума. Так думала вдова дель Пополо.
Доминика снедали другие мысли. «Что я буду делать в Вермонте? Кому там нужны итальянские блюда?»
Кетчум был не из тех, кто любит долгие церемонии при встрече.
— А вас я знаю, — сказал он Кармелле со всей любезностью, на какую был способен. — Ваш парень показывал мне вашу карточку. Вы мало изменились.
Со времени, когда она снималась на ту карточку, прошло полтора десятка лет. Она изменилась, и заметно изменилась. К тогдашнему весу добавилось еще фунтов двадцать. Однако Кармелла приняла комплимент.
— Вы все здесь? — спросил Кетчум. — Или есть еще кто-то на кухне?
— Да все мы здесь, — ответил старому другу повар.
— Ну тебя-то, Стряпун, я вижу. И по твоей мрачной физиономии понимаю: не очень-то ты рад встрече со мной.
Кетчум не стал дожидаться ответа. Он вошел в кухню и скрылся с глаз оторопевшего персонала.
— Теперь вы меня видите? — спросил он.
— Нет! — дружно ответили все, исключая повара.
— А вот я вас вижу, и это отлично, — сказал им Кетчум.
Когда сплавщик вышел в зал, все (в том числе и Доминик) невольно отпрянули. За это время Кетчум успел достать из чехла дробовик и теперь держал ружье в руках. От дробовика исходил чуждый запах: возможно, то был запах ружейного масла или промасленного чехла. Но был и другой запах, совсем уж чуждый для каждого уголка ресторана и всех, кто здесь работал. Возможно, это был запах смерти, поскольку ружья предназначены для единственного дела — убивать.
— Эта штучка называется «итака»[93] двадцатого калибра. Одноствольный дробовик. Без предохранителя. Проще не бывает, — начал свою краткую лекцию Кетчум. — Стрелять из него может даже ребенок.
88 
